– Отойдите от него, – спокойно потребовал Деловар и вышел из тени.
Он был спокоен и собран. Долгое время работая в цирке бок о бок с дрессировщиками хищников, Деловар хорошо знал, как животные чувствуют страх. Стоит человеку испугаться, как жди беды. Хищник это поймет по флюидам и ощутит себя царем всего живого. Остатками таких же первобытных чувств человек невольно ощущает испуг себе подобного. Рискни сейчас дать слабину, позволь страху овладеть тобой, и Свояк это непременно почует и перейдет в наступление. Но этого не произойдет. Деловар сделал еще пару шагов и снова оказался в тени, уже по ту сторону падающей из открытой двери полосы света, которая совсем недавно разделяла их.
– Ты чего, мужик, русского языка не понимаешь? – сквозь зубы процедил Свояк.
В этот момент Крот вдруг бросился на Тарана. По всей видимости, увидев в нем слабое звено, он хотел сбить его с ног и убежать. Но бандит оказался проворнее. Таран резко шагнул правой ногой в сторону. Споткнувшись об нее, Крот рухнул на траву.
– Козел! – с этими словами Свояк поддел его носком кроссовки в бок.
Деловар бросился к нему:
– Прекрати!
Но сбоку возник Таран. Деловар двинул ему по глазам пальцами левой руки. Охнув, бандит схватился за лицо и рухнул на колени. Не давая ему прийти в себя, циркач заехал противнику ногой в подбородок. Раздался лязг зубов, и Таран опрокинулся на спину.
– Ты что делаешь?! – раздался сбоку изумленный голос Свояка.
Едва Деловар шагнул к нему, как в голове словно что-то лопнуло, и он потерял сознание…
Матвей Кораблев снизил скорость и чертыхнулся, увидев, что кроме знака «Стоянка только для служебного транспорта», который никогда не был здесь для него особым препятствием, въезд на небольшую бетонную площадку перед зданием ОВД оборудовали еще и электрическим шлагбаумом.
– Ты чего? – Марта оторвала взгляд от экрана лежащего на коленях ноутбука и посмотрела сначала на профиль Матвея, потом вперед.
– Придется другое место поискать. – Кораблев вдавил педаль газа в пол, пронесся до перекрестка, где ловко развернулся на желтый сигнал светофора.
Сомова едва успела одной рукой схватить полетевший на пол ноутбук, а другой вцепиться в дверную ручку:
– Ты чего?!. Куда?.. Ненормальный!
– Ух! – поежился Матвей. – Какие мы грозные!
Кораблеву нравилось, когда Марта злилась. От негодования из бездонной голубизны глаз будто выстреливали искорки. При этом казалось, будто черные, с отливом, коротко стриженные волосы, словно шерсть у попавшего в незнакомую обстановку котенка, слегка начинают дыбиться. Оттого, что она хмурила лоб, тонкие брови почти съезжались у переносицы, напоминая крылья черной птицы. Матвей прижался к бордюру и надавил на тормоз.
