Ирландец выпрямился во весь рост и, осторожно глядя, куда ступает, двинулся к костру.
Сидящий у огня человек неспешно встал, отложил сковородку и подошел к Барде. Крис застыл на месте, держа винтовку на уровне пояса и не сводя глаз с мужчины. Тот встал за спиной девушки и проговорил:
— Сиди смирно, детка, и ничего дурного с тобой не случится.
Затем незнакомец поднял голову и одновременно — револьвер.
— Ну, сынок, — крикнул он насмешливо, — ты брось-ка ружьишко и давай сюда, хочу разглядеть тебя хорошенько. А выстрелишь в меня — и каюк твоей подружке.
Криспин Мэйо поколебался только мгновение. На таком расстоянии его самого можно расстрелять в упор, а он, Крис, выпалить не посмеет. Ирландец покорно бросил винтовку… и револьвер тоже.
— Теперь иди к костру, чтобы я на тебя посмотрел, и без глупостей, или конец тебе.
Крис медленно зашагал к огню, отчаянно думая, что бы такое предпринять. От мертвого Барде мало проку, да и себе тоже, а сохранив жизнь, он оставляет за собою хоть какой-то шанс. Значит, надо молчать и слушаться.
— А теперь повернись лицом.
Крис послушно повернулся. Краем глаза он видел Барду; лицо девушки было смертельно бледно, в глазах застыл ужас.
— Мик… ирландец, черт тебя побери! Только ирландец способен так вырядиться! Ну что ж, считай, что тебе повезло. Меня зовут Мюррей, приятель, и в жилах моих течет ирландская кровь, так что, может статься, я тебя и не убью.
— Отец девушки тревожится, — осторожно намекнул Крис. — Сейчас он, наверное, уже на станции; ты можешь отвезти ее туда, и никто тебе дурного слова не скажет.
Мюррей улыбнулся, и улыбка эта не сулила ничего доброго.
— Это навряд ли. Видишь ли, ради нее я порешил человека, так что я намерен оставить девушку себе. Но я не хочу тебя убивать. Если, конечно, тебе самому жить надоело, тогда — дело другое.
— Нет! — закричала Барда. — Не причиняй ему вреда!
Мюррей захихикал.
— Так это тот самый храбрец, что смешал наши карты, нет? Лошадок угнал… интересно, насколько он храбр?
— Я не трусливее тебя, мистер Мюррей, — заверил Крис. — Ежели ты отложишь ружье, я тебе покажу пару приемчиков. — Ирландец поднял левую руку. — Могу даже одной рукой. Чтобы переломить тебя надвое, одной руки мне за глаза хватит.
Тон Мюррея не сулил ничего хорошего; бандиту явно надоело подтрунивать.
— Одной рукой, э? А сколько у тебя на руке пальцев, ты, пьянь ирландская? Пальцев сколько?
— Пять, думаю; всего пять.
— Пять! Да он считать умеет! А четырех тебе не хватит? Положи-ка руку вот на это бревно у огня и расставь пальцы пошире.
