Девушка молчала. Крису нравилось быть с нею рядом, однако он умел трезво оценивать ситуацию. Не рехнулся же он в самом-то деле! Она — дочь полковника, он — чернорабочий-иммигрант, человек с весьма неопределенным будущим. Кроме того, в далекой Ирландии живет Мейри Кинселла. Однако образ Мейри слегка померк в его памяти, и это тревожило юношу, потому что это ведь ради Мейри он в один прекрасный день возвратится в Старый Свет.
— Вы очень храбрый, — проговорила Барда. — Я никогда не забуду, что вы для меня сделали.
— Ежели мы выберемся отсюда живыми, — уточнил Крис. — Я вовсе не так уж храбр, а стреляют они куда лучше.
Реппато Пратт тихо спустился к ручью и напился. Встал на ноги, утирая щетинистый подбородок.
— Сейчас они поедят, а после уведут лошадей в лагерь.
Крис внезапно решился.
— Мы пойдем сейчас. Как только они примутся сгонять табун, мы нанесем удар.
Реп заколебался, затем пожал плечами. Крис обернулся к Барде.
— Вы стойте поблизости и, как только мы побежим, тоже бегите со всех ног. Очень может быть, что мы не успеем за вами вернуться.
Маленький отряд двинулся в путь; как только вдали показался неприятель, они остановились и затаились в зарослях, зорко наблюдая за происходящим.
Табун пасся ярдах в трехстах от того места, где поджидали Реп и Крис. Очень скоро двое пеших часовых направились к лошадям, чтобы отогнать их к месту ночлега. Солнце село. Пастухи ни о чем не подозревали; кони медленно и неохотно двинулись прочь от пастбища.
— Езжайте шагом, — прошептал Крис, — пока они не заметят нас или пока мы не окажемся на расстоянии двух сотен ярдов. А тогда пусть получат!
Маленький отряд решительно двинулся вперед сквозь сгущающуюся тьму, сквозь предвечерние сумерки, когда все предметы вокруг принимают расплывчатые, неясные очертания. Держа револьвер наготове, Крис успокаивал полковничьего жеребца:
— Тихо, дружок, тихо!
Лошади сбивались в табун, медленно продвигаясь по узкой тропке, что уводила в лощину, к разбойничьему лагерю.
— Ну, все, — тихо проговорил Крис. — Пора!
Последнее слово он выкрикнул во весь голос; всадники ударили коней пятками и во весь опор поскакали вперед. Вьючная кляча Реппато едва поспевала за ними. Вспугнутые лошади ренегатов вскинули головы и раздули ноздри: прямо на них мчались четыре темные фигуры. Воздух звенел от крика.
Реп выстрелил, один из пастухов закружился на месте, упал, шатаясь, поднялся на ноги, затем снова упал: пуля Криса Мэйо попала-таки в цель. Второй обратился в бегство, нимало не сомневаясь, что на помощь полковнику подоспел кавалерийский отряд. Крича и стреляя, три всадника неслись сломя голову вслед за убегающими лошадьми. С холма донесся выстрел, Крис инстинктивно пригнулся, ощутив легкое дуновение: пуля пронеслась мимо. Еще мгновение — и, гоня лошадей впереди себя прямо на широкую равнину, всадники растворились в темноте.
