— Вы поехать? — умоляюще спросил Крис. — Вы сказать белым людям? Вы ехать на запад?
Женщина что-то сказала индейцу; тот резко оборвал свою спутницу. Тон его голоса не оставлял места надежде. Индеанка покачала головой и указала сперва на себя и на раненого, затем на юг.
— Запад? — снова взмолился Крис. — Вы — сказать людям с железной дороги. Людям на паровозе. Вы — сказать солдатам. — Ирландец пошарил в кармане и извлек на свет три серебряных доллара. — Я давать… вы отвозить известия?
Женщина поглядела сперва на серебро, потом на индейца. Краснокожий воин поднял глаза на Мэйо.
— Брать — нет, — изрек он. — Твое. — Жестом он дал ирландцу понять, чтобы тот убрал деньги.
— Ты — брать, — безнадежно настаивал Крис. — Ты — купить подарок для маленького. — Ирландец вручил три серебряных доллара женщине и ушел в хижину.
Он устал как собака, вспотел от жары и совершенно извелся от страха. Больше всего на свете ирландцу сейчас хотелось оказаться подальше от этого места. Почему нет поездов? Неужели никому даже в голову не приходит задуматься, почему телеграф вышел из строя? Что за идиотская страна!
Крис снял куртку, повесил ее на спинку стула и поправил кобуру с шестизарядным револьвером: пусть будет под рукой. Индеанка сосредоточенно свежевала бизона. «Да хоть бы всю тушу забрали!» — раздраженно подумал Крис. И черт его дернул уехать из графства Корк!
День тянулся бесконечно. Через какое-то время ирландец вышел из дома, притащил ворох шпал и соорудил из них некое подобие баррикады по обе стороны стен. Стены хибарки — защита никуда не годная, пули прошьют их, словно бумагу. Вот железнодорожные шпалы — дело другое. Крис трудился не покладая рук на протяжении нескольких часов, складывая шпалы штабелями. Окончательно вымотавшись, он присел отдохнуть. Пот заливал глаза, руки огрубели от шероховатого, расслаивающегося дерева.
За это время индеанка успела уехать, забрав с собой мужа и ребенка. Крис пожалел, что не попытался откупить у женщины одного из коней. Верхом он ездит недурно. Когда-то он работал помощником конюха при усадьбе неподалеку от дома. У хозяев усадьбы конюшня была что надо. Уж и накатался же Крис на этих горячих и статных ирландских скакунах!
Ирландец состряпал себе ужин из бизоньего мяса, грудинки и бобов. Затем сварил немного бульону для раненого: тот пришел в себя, однако по-прежнему был плох. Мэйо скормил бедняге несколько ложек; больше тот съесть не смог.
В душе Криса шевельнулось нехорошее предчувствие. Ренегаты попытались убить телеграфиста; когда выяснилось, что тот вроде бы жив, они пугнули бизонов. А теперь время явно поджимает. Если поезд и в самом деле придет, то очень скоро. Стало быть, сегодня ночью бандиты попытаются уничтожить станцию.
