— Ладно, спасибо.
Дождавшись, пока Бренда уйдет, Элизабет вернулась к гостям:
— Ну что ж, привет.
А ведь Элизабет почти удалось забыть о Рорке Блеке за те десять минут, что она пререкалась с Брендой, а теперь он стоит от нее всего лишь в полутора метрах, прислонившись к колонне.
Черт. Он прямо-таки излучал мужественность и опасность. К тому же, вырядившись в смокинг, он не стал морочиться с галстуком и полностью застегивать рубашку, так что от него веяло непринужденной сексуальностью, от которой сердце Элизабет бешено забилось.
«Помнишь, ты клялась не связываться с плохими парнями?»
А Рорк Блек определенно был самым плохим парнем из всех плохих парней, какие только бывают на свете. Да ее уже от одного его имени трясло.
Но, несмотря на это, Элизабет сама всего пятнадцать минут назад мечтала о том, как запустит пальцы в его густые волнистые волосы, точно такого же оттенка, что и тетина бобровая шубка. Ей всегда нравились прикосновения меха к обнаженной коже.
— Что-нибудь нужно?
— А я думал, ты уже никогда не спросишь, — усмехнулся Рорк.
Его голос ненавязчиво предлагал ей улыбнуться, а пронзительный взгляд — скинуть черное платье и показать, что скрывается под ним.
— Вам что-нибудь нужно? — судорожно сглотнув, повторила Элизабет.
— Дорогая…
— Элизабет. — Она по-деловому протянула руку. — Я организую это мероприятие.
Элизабет ждала, что он крепко сожмет ее руку, а вместо этого Рорк развернул ее ладонью вверх и нежно провел по ней указательным пальцем.
— Рорк, — ответил он, глядя на ее ладонь, — Рорк Блек. У тебя очень изогнутая… — он поднял взгляд, пристально посмотрев Элизабет прямо в глаза, — линия головы.
— Что?
— Линия головы, — повторил он, еще раз проводя кончиком пальца по ее ладони. — Вот здесь, изогнутая линия означает, что ты любишь пробовать все новое. Это так, Элизабет?
— Что так?
— Ты любишь пробовать все новое?
«Плохой парень. Очень плохой».
Она прочистила горло и так резко убрала руку, что улыбка Рорка стала еще шире, а сама Элизабет покраснела.
— Я люблю придумывать неповторимую обстановку для событий, если, конечно, речь об этом.
Судя по улыбочке, он явно не об этом.
— Мне нравится, как ты тут все устроила.
Элизабет скрестила руки на груди и еще раз оглядела то, что сотворила здесь за последние двадцать четыре часа. Уж лучше говорить о работе, чем о ней самой.
— Слышал, ты решила устроить показ слайдов в честь Тайлера.
Тайлер Бенкс умер год назад, и никто даже и не подозревал, что этот отвратительный человек последние десять лет стоял за пятой частью всех благотворительных сборов в Нью-Йорке.
