Самое любопытное, что в Париже действительно проживала Анна Христина Корф, урожденная Штегельман, дочь петербургского банкира, вдова полковника русской службы, убитого в русско-турецкую войну 1768—1774 гг., при штурме Бендер. И она, согласно требованию Екатерины II о том, чтобы все русские подданные незамедлительно покинули революционный Париж, действительно тихо уехала во Франкфурт.
Однако в городке Варенн королевская семья была опознана, арестована и препровождена в Париж. Симолин оказался в сложном положении. Депутаты Национального собрания возмущенно обличали «солидарность тиранов». Сейчас трудно сказать, была ли замешана в инциденте Екатерина II или это была самодеятельность Симолина.
В декабре 1791 г. Симолину было предписано покинуть Париж. Перед отъездом он тайно встретился с Марией Антуанеттой и повез в Вену ее корреспонденцию.
Екатерина Великая всячески подстрекала к нападению на Францию своего двоюродного брата, шведского короля Густава III. 27 июля 1791 г. в своем дневнике секретарь Екатерины Храповицкий записал: «Барон Плен из Ахена пишет, что шведский король стремится защищать короля французского, подговаривая к тому и нас, но по-прежнему просит три миллиона за мир; мы с ним часто в мыслях разъезжаем по Сене в канонерских лодках»[73].
Для этой цели Екатерина II отправила братцу кругленькую сумму. Но 16 марта 1792 г. шведский король был застрелен на маскараде.
После казни Людовика XVI Екатерина публично плакала, позже она заявила: «...нужно искоренить всех французов для того, чтобы имя этого народа исчезло».
Осенью 1791 г. Екатерина II вступила в переписку с братом короля Луи XVI, графом Прованским, обосновавшимся в германском городе Кобленце. Письмами жив не будешь, и императрица отослала ему 2 млн. франков. Со времени казни короля 21 января 1793 г. роялисты объявили королем Людовиком XVII восьмилетнего Луи Шарля, сына покойного короля. Он находился в Париже в заключении, и 8 июня 1795 г. правительство Французской республики официально объявило о смерти бывшего дофина. Хотя обстоятельства и дата смерти Луи Шарля вызывали и вызывают ныне много споров, граф Прованский немедленно провозгласил себя королем Франции, Людовиком XVIII. Понятно, что первой признала нового короля Екатерина II и стала настойчиво советовать сделать то же Лондону и Вене.
Нетрудно догадаться, что мудрая императрица надеялась еще больше обострить отношения Англии и Австрии с Францией и затруднить возможное примирение.
