Несколько слов о расхождениях во взглядах между автором книги и автором этого предисловия. По мнению автора книги, инстинкт социальной справедливости направлен против людей, уклоняющихся от участия в полезном труде. Помимо лентяев, к ним относятся также люди, живущие за счет ренты благодаря глубокому, укоренившемуся в культуре уважению общества к частной собственности.
Однако, по моему мнению, первоначальный инстинкт социальной справедливости доисторического человека был направлен и против права распоряжаться результатами своего собственного труда. Никакая работа не могла вознаграждаться правом распоряжаться ее результатами. Существовали другие формы вознаграждения, приводившие в конечном счете к повышению коэффициента размножения данной человеческой группы, что составляло положительный отбор.
Инстинкт социальной справедливости возник и укоренился в течение сотен тысяч лет в малых племенных группах. Долгое время развитие культуры и инстинктивное поведение не противоречили друг другу. Все культурные традиции легко уживались с инстинктами и даже усиливали их действие. При этом все время сохранялся небольшой размер племенной группы как единицы эволюционного и культурного процесса.
Появлению больших групп предшествовали культурные достижения, выходившие за рамки первобытных инстинктов: во-первых, возникла возможность приватизации результатов собственного труда и любой другой формы деятельности, вплоть до порабощения людей в результате военной победы; во-вторых, возникли касты или группы людей, занимавшие определенную иерархическую позицию в большом племени или народе; в-третьих, возник запрет на убийство не только соплеменников, но и людей, принадлежащих к другому племени. Скорость исторического прогресса, быстрое развитие культуры, быстрое развитие экономики и вся социальная эволюция – все они обязаны этой самой важной в истории первой победе культуры над инстинктом. Но инстинкты эти, как будто побежденные, продолжают существовать, и нередко культурное развитие поворачивает в сторону инстинкта социальной справедливости, при всем укоренившемся в культуре большинства народов уважении к праву человека получать вознаграждение за собственные усилия. Так, в демократических странах безработных не лишают права голоса, то есть сохраняют за ними номинальное право распоряжаться общественными должностями и общественными финансами. Этой демократической победе предшествовал длительный поиск «социальной справедливости» философами, социологами, всеми религиями и, конечно, художественной литературой.
