— Я? Да вы что! — усмехнулся Либерзон, но было видно, как он вдруг напрягся. — Разве я похож на преступника или маньяка?
— Может быть, вы замешаны во всем этом как-то косвенно?
— Послушай, Лариса, давай прекратим бессмысленную болтовню, — переходя на «ты», повысил голос Либерзон.
— Извините, я никоим образом не хочу оскорбить вас подозрением, — улыбнулась Лариса. — Просто надеюсь, что вы мне поможете.
— И в чем же будет состоять моя помощь?
— Из всего окружения Панаева вы производите самое благоприятное впечатление. Я считаю вас человеком умным, интеллигентным и очень наблюдательным, умеющим смотреть и делать выводы. Но у меня есть определенные сомнения, и полагаю, вы их сейчас развеете…
— Какие же, позвольте поинтересоваться?
— У вас установились с Панаевым слишком натянутые отношения, особенно после того, как Вероника ушла от него. Он не мог вам простить этого. А с другой стороны, отношения с Вероникой далеки от полного взаимопонимания…
— Полноте вам, Лариса, — Либерзон постарался придать своему лицу снисходительное выражение. — Сергей рад, что избавился от нее. У нее характер не сахар. Но когда любишь, можно и потерпеть некоторые нюансы. А Панаеву все это надоело: вздорная королева-мать и подкаблучник дядя Саша, верный паж до гробовой доски. Оба могут извести кого угодно — это я уже начинаю испытывать на своей шкуре. Да, у нас с Сергеем уже нет той дружбы, которая была год назад. А Вероника ему по-своему дорога, у них ведь общий ребенок. Однако могу поклясться чем угодно, хоть звездой Давида, хоть святым крестом, я никоим образом не причастен к убийству этой шлюхи.
— Но у Вероники пропал ключ от квартиры Панаева — это случилось незадолго до того рокового дня, — заметила Лариса.
— И вы думаете, что это я?
— По крайней мере, вам это было бы легко сделать.
— Да она наверняка ошиблась! Женщины — это такие существа… — сморщился Либерзон.
— Женщины отличаются любовью к мелким деталям, — деликатно поправила Котова. — Так все-таки что же, вы взяли ключ и потом сделали с него слепок?
— Прекрати, Лариса, — снова перешел на «ты» Либерзон. — Не подставлял я Панаева под монастырь, не подставлял! К тому же сегодня графологическая экспертиза подтвердила, что записку писал не он.
— И что из этого следует?
— А то, что если бы я все это проделал, то не оставил бы такую важную улику. Я согласен пройти экспертизу сам, и она докажет, что эту записку писал не я.
— Следовательно, писал кто-то другой?
