— Очень благодарны.
— Ужинать с нами садитесь, Кирилл Афанасьевич, — говорит Борис Матвеевич. — Ушицы свежей. Чем бы бражку откупорить?
— Дядя, вот ножик! — Варя протягивает ему кожаный чехол.
Пахнущий мёдом железный ковшик по очереди обходит всех сидящих у костра.
— Ганька, мне тоже пить? — громким шёпотом спрашивает подружку Варя.
— А пей! — фыркает та.
Варя хлебнула. В голову сразу ударил сладкий туман, закачался костёр…
— Варвара, довольно!
— Что, вкусно? Брага наша — такой в городе не сыщешь… — захохотал дядя Кирилл.
А Вера Аркадьевна с Машей уже разливали уху в миски, и Спиря торжественно подносил их, вкладывая в каждую деревянную расписную ложку.
…Большущая луна вылезла из-за лиственницы.
Костёр догорал, за ним, в темноте, всхрапывали и переступали ногами лошади.
Варя и Ганька взялись за руки и побежали в поле. Ноги не слушались, и было ужасно весело.
Трам-там-там,
Выходите все!
Трам-там-там,
Едемте домой,
В Сайгатку, Сайгатку,
Сайгаточку!.. —
пела Варя, а за ней и Ганя.
— Домой, домой! Вы где, разведчицы? — прокричал от костра Борис Матвеевич.
Ганька прыснула. Они с Варей схватились за руки и попрыгали около тёмного молчаливого Пегого, около светлой Боярыни. К ним от костра через навороченные пласты земли шла Маша с пучком белой пушистой травы в руке. За ней вышагивал длинными ногами Толя. В темноте казалось, его клетчатая ковбойка движется на ходулях.
— Разведчицы, домой! — звал Толя.
Боярыня фыркнула, пошевелила ушами и заржала. Толя откинул голову и тонко, совсем как настоящий жеребёнок, ответил ей: «И-го-го!» Боярыня повторила ласково, зовуще: «И-го-го…»
— Балуетесь всё, Анатолий Иванович! — засмеялась Маша. — Лучше б птаху какую приманили.
— Для вас, если захотите, можно и птаху.
Он помолчал, и Варе с Ганей показалось, что лес подошёл ближе, а над головами пискнула и ворохнулась проснувшаяся птица. И почти сразу из притаившегося настоящего леса глухо и нежно кто-то щёлкнул в ответ.
— Варвара-а!
Ольга Васильевна стояла у костра, освещенная гаснущим пламенем. Варя и Ганька повернулись и побежали к ней. Вера Аркадьевна и Спирька уже укладывали в плетёнку мешочки с пробами, отвязывали бадью. Борис Матвеевич с дядей Кириллом перекатывали бочонок с керосином.
— Ой, бабушка, не хочу домой, здесь так хорошо! — крикнула Варя и заплясала на месте.
— Ну что же, можешь оставаться. Мы с Ганей вернёмся в Сайгатку, дядя поедет на скважины, а ты ночуй, если хочешь, в поле. Вон с Машей и Спиридоном! Они с утра будут здесь размечать новые шурфы.
