В стремлении повысить рентабельность бизнеса он перенес наперстки на автомобильный рынок на Энергетиков.
Собственно, официально никакого автомобильного рынка на Энергетиков не было, а были салон по продаже автомобилей «жигули», где машину могли приобрести только те, кто стоял годами в очереди, станция техобслуживания и скромное одноэтажное здание — официальное «окно», где машину можно было переоформить на другого человека. Принцип переоформления подчинялся морали социализма: при продаже от государственной стоимости машины оценщиком отнималась определенная сумма за амортизацию. Если «жигули» стоили пять тысяч рублей, то продать через год их можно было за четыре пятьсот. На практике же на огромных вытоптанных газонах ежедневно стояли десятки желающих продать свои авто и сотни мечтающих их приобрести. Превосходство спроса над предложением диктовало собственную ценовую политику: за годовалые «жигули» давали до десяти тысяч. Разницу между госстои-мостью и реальной суммой сделки покупатель передавал продавцу из рук в руки после окончания волокиты с документами.
За счет того, что на Энергетиков торговали машинами, да еще к тому же по ценам, в несколько раз превышавшим официально установленные, публика здесь была богаче и, соответственно, денег на игру не жалела.
К тому же при проигрыше люди здесь до слез не расстраивались, а относились к этому как к искрометной лотерее. Мало кто пытался показать характер и наехать на нижнего: для таких случаев у Васильева и была наготове тяжелая артиллерия в лице боксеров.
Довольно быстро наперстки перестали быть для Васильева основным источником дохода. Схема левой перепродажи машин сама собой подразумевала жульничество. У покупателя всегда была возможность не отдать продавцу заранее оговоренную разницу между госстоимостью и ценой рынка, а продавцу по советскому закону не на что было пожаловаться. Поэтому на Энергетиков время от времени появлялись мошенники. Другое дело, что после кидка они старались долго не появляться на месте преступления, опасаясь не милиции, а друзей и родственников потерпевшего. У Васильева же такой проблемы не было, так что заработки на желающих продать свой автомобиль он поставил на поток. Спортсменов он к этой деятельности не привлекал: для доверчивого автовладельца они выглядели слишком сурово, да к тому же их помощь оказывалась нужна в очень уж редких случаях.
Слухи об успехах Васильева быстро разошлись и достигли ушей ленинградских блатных авторитетов. Через некоторое время на Энергетиков приехала делегация кавказцев, возглавляемая вором Зурабом Хопе-рией. Они полагали, что одного их слова будет достаточно для того, чтобы молодые ребята уступили им хлебное место. О дальнейшем развитии событий есть разные мнения. Один вариант предлагает пресса:
