Пока Малышев скрывался в Швеции, следствие, некоторым образом, зашло в тупик. Лещенко, конечно, знал, что произошло на рынке, но одно дело — знать, а совсем другое — доказать. Большинство из тех, кто мог бы давать показания, скрывались. И даже если бы они и оказались в кабинете следователя, то едва ли стали бы честно рассказывать о том, чем занимались на рынке и из-за чего возник конфликт. Между тем удалось найти самого Бройлера. До того как оказаться под стражей, Мискарев уже занимался тем, что получал дань с кооператоров и каждый раз, заходя в магазин или ларек, приговаривал одну и ту же фразу: «Дайте мне что-нибудь из денег». К удаче сотрудников недавно созданного 5-го отдела ГУВД, в момент задержания у него при себе оказался обрез, что значительно упрощало дальнейшую процедуру. Практически сразу Мискарев написал заявление, в котором признался в убийстве Федора Гончаренко в драке. Вот как дословно выглядело признание Бройлера (орфография и пунктуация сохранены):
«17 декабря 1988 года я находился на рынке в Девяткино, где было много народу — спекулянтов, покупателей, среди которых Федя фамилии которого я не знал. На рынке произошла драка...
Ко мне подошли группа ребят в количестве 7—8 человек, среди которых был Федя который был одет в короткую куртку, знал его видел в ресторане Ленинград. Я не ожидал, что меня станут бить продолжал заниматься своими делами не обращая на них внимания. А в это время меня со всех сторон начали избивать руками и ногами, в том числе и Федя. Я не мог подняться и на четвереньках стал пытаться отползти от них, а потом упал на снег и закрыл лицо руками так как били руками по голове.
Какое это время продолжалось я не помню. А затем меня подняли и Федя ударил меня ногой в живот, а еще кто-то в глаз кулаком. А потом Федя сказал „хватит с него" так и не объяснив за что. Но затем я сделал выводы, что это могло произойти только из-за спекулянта за которого я заступился...
Вечером я пошел в ресторан „Паланга", видел многих своих знакомых ребят, Марадону, Сашу кооперативщика которым я сказал, что меня избили на рынке в Девяткино...
Утром 18 декабря 1988 года я от них ушел около 10:00 на рынок в Девяткино...
На рынок я приехал где-то в 10:30 один никакого оружия со мной не было. На рынке как всегда была толпа людей. Я хотел поговорить с Федей за что меня избили и узнать где мои туфли он был не один они перед своей работой как всегда стояли кучками в местах где стояли наперсточные станки. Были и наши ребята — Стас Жаринов, Андрей Акимов, Бога Сергей, Малышев Саша, Кудряшов Паша, Юра Алымов, Саша Челюскин и другие. Драка по поводу моего конфликта с Федей не намечалась. С противоположной стороны были Федя с ребятами, Лукошин, Битый Глаз других я знаю наглядно. Я стоял спиной и когда развернулся то увидел, что Лукошин затеял драку, а затем меня ударили по лицу сбоку и полетел на карачках на землю, затем я начал подниматься а вокруг меня были парни, я перехватил из руки чей-то нож так как думал, что меня могут порезать, нож был у меня в правой руке и когда я развернулся то увидел Федю который бил меня ногой, но сильного удара у Феди не получилось и мы упали, нож у меня так и остался в руке. Сцепились мы с Федей в двое, и покатились с ним в это время друг другу нанося удары. Я был в сильном стрессовом состоянии и не понимал что делаю думая только о том, что мне необходимо защититься так как у меня не было выбора. В борьбе я наносил удары ножом в область корпуса спереди. Количество ударов я не помню толком, но по всей видимости неоднократно, приблизительно 2—3 удара, но точно узнал потом. Борьба была только между нами мной и Федей удары ножом наносил только я другие не могли ударить Федю ножом потому что были от нас на расстоянии. Когда я вскочил с Феди а он лежал, мне в лицо прыснули слезоточивым газом „черемуха" но в своем состоянии я этого почти не почувствовал. На меня направил этот баллон парень, а рядом с ним стоял еще один с цепью на конце которой был металлический предмет. Я кричал и все передо мной было как в тумане и я бежал с всеми с рынка, а нож выбросил по пути с железнодорожного полотна вниз. Как я наносил Феде удары должен был кто-то видеть».
