– Совпадение, – Том пожал плечами.
– Ну да, как же, – ухмыльнулся Генри.
– Кто в наше время верит во всякие приметы, а тем более в такую чушь, как проклятия?
– Хочешь сказать, что тебе плевать на родовое проклятье? Докажи!
– Как?
– Слетай на корабле № 13 на Сатурн и обратно. Тридцать первого октября. Слабо? – прищурился Генри.
Томас задумался. Угнать корабль пара пустяков. Законопослушные луняне их даже не охраняют. Но 13-й борт – экспериментальный, к нему учеников шестого курса не подпускают. Зато, если бы ему удалось это провернуть, Генри раз и навсегда отцепился бы от него.
– Согласен, – кивнул Том и, давая понять, что разговор окончен, забрался в звездолёт.
Всё прошло как по маслу. Том беспрепятственно покинул Луну и теперь держал курс на Сатурн. Проклятий он не боялся. Ну, разве только самую капельку. Всё этот огромный корабль… Томасу постоянно мерещились какие-то звуки, даже крики. А по дороге в камбуз он совершенно чётко видел, как по коридору проплыла и растаяла в темноте прозрачная фигура в красной накидке. Он после этого целых пять минут не мог очухаться.
– Ерунда, – громко сказал Том. – Просто я никогда ещё не бывал на таком большом корабле один… И вообще это у меня от голода. Срочно надо чего-нибудь пожевать.
Сказал и тут же услышал издевательский смешок. Бред… Показалось. Включив полное освещение, Том двинулся по направлению к камбузу. Но не успел он завернуть за угол, как испытал новое потрясение: прямо на него стремительно надвигалось большое полупрозрачное облако. Том вскрикнул, пытаясь заслониться руками… Облако накрыло его, обдав холодом и затхлым запахом могильной сырости.
– Особенности экспериментального борта, – силясь унять дрожь, сказал себе Том. – Ничего, как-нибудь продержусь. Всего шесть часов – и я дома.
В камбузе он потянул дверцу холодильника и… обмер. Прямо перед глазами, на большом блюде, покоилась голова его без вести пропавшего отца.
– Здравствуй, сынок, – ласково сказала голова.
– Зззз… Здравствуй, – заикаясь, пролепетал Том.
До этого у него ещё мелькала мысль, что безобразия, творившиеся на корабле, – фокусы всё того же Генри Куина (недаром он выбрал именно этот борт). Теперь же Том не знал, что и думать: Куин никогда не видел его отца и представления с головой устроить никак не мог.
– Ты думаешь, это розыгрыш твоего школьного товарища? – словно прочитав его мысли, промолвила голова. – Нет, ошибаешься.
– Что? Что это такое?! – в ужасе прошептал Том.
