Затоптав сигарету, Шурик пошел к своему дому.
Ему очень хотелось раздобыть где-нибудь денег и доказать этому деду Василию, что он может быть настоящим попрошайкой. Дед в это не верил, не видел он в Шурике мастера. Но мальчишке не терпелось поменять свою надоевшую жизнь. Он старался, а его взяли и прогнали. Возвращаться туда можно было только с деньгами, и немалыми, иначе будут бить.
Мимо Шурика медленно проехал, блестя свеженькой краской, широкий «джип».
Машина вдруг остановилась.
Из нее вылез мужчина в сером костюме с полуразвязанным галстуком, сунул одну руку в карман брюк и недовольным голосом сказал Шурику:
– Ты чего здесь бродишь?
Шурик остановился и на мгновение задумался, что-то промелькнуло в его глазах, сразу заработала мысль, он даже удивился, что раньше до этого не додумался. Но он же хотел решить для себя задачу по-настоящему.
А сейчас Шурик вдруг понял, чем он может отличиться – хотя бы один раз.
Он приветливо улыбнулся и подбежал к мужчине.
– Папа, – сказал он, – я согласен все вернуть обратно. Теперь можешь опять выдавать мне деньги. Ты прав.
– Ну, вот видишь! – обрадовался мужчина. – Я же говорю: каждому свое! Не все ведь равны – что дано, то дано!
Он обнял сына, посадил его в машину, и они, проехав метров двадцать, остановились у своего подъезда.
– Ну, что самостоятельный мой, – дружелюбно юморил отец, – не можешь без папки?
Шурик хитро моргнул и опустил голову. Он сжал губы и осторожно, чтобы не видел отец, скрестил пальцы за спиной. Так и пришел домой…
На следующий день дед Василий ставил в пример удачу Шурика перед своей командой. Ребята переглядывались и тихо завидовали…
Вокруг автобусной остановки – тишина. Только поздние прохожие, спеша, заглядывают в расписание и, убедившись, что автобусов не будет, идут домой пешком.
Фонарь, стоящий рядом, мутно подсвечивает каких-то мотыльков, мошкару, с непонятной назойливостью крутящуюся около света, будто ее туда магнитом тянет.
Денис и Света целуются в темноте железного павильона остановки. Долгая прогулка завершается, а им никак не расстаться. Тень от крыши скрывает их от посторонних глаз – от тех, кто проходит или проезжает мимо.
Ночь подбирается ближе и летним своим безветрием и влажностью расслабляет тела, разгоняет усталые мысли, пробуждает желания.
Звуки крепких поцелуев сочны, объятья нежны, голова идет кругом.
– Сегодня нельзя, – шепчет Света, – сегодня никак нельзя.
– А когда можно? – сдерживать себя Денису нелегко, руки его нацелены на определенные действия. – Когда можно? Когда, наконец, станет можно?
