— Нет, — ответила быстро Рена, удивившись такому личному вопросу. Подобный вопрос Бакс впервые задал ей за всю неделю. — Моя подруга Джулия уговорила меня приехать, — объяснила девушка.
Рена услышала, как сидящая в зале Джулия охнула.
Бакс покачал головой и дотронулся до бороды.
— Ну возможно, мы все-таки сделаем из тебя актрису. Вероятно, ты удивишься, Рена, но у тебя есть некий талант.
— Спасибо, — тихо сказала Рена, смущенная таким вниманием.
— Поэтому я и решил дать тебе главную роль в пьесе, — добавил Бакс.
Главную роль? Она не ослышалась? Он только что сказал, что она заслужила главную роль? Или это его очередная шутка?..
Серьезное выражение на лице режиссера почти убедило девушку.
— О, спасибо! — воскликнула Рена. Она не знала, что еще сказать. На секунду ей захотелось обнять его, но она по привычке сдержалась — это качество было свойственно девушке. Она не изменила ему и сейчас, даже будучи такой счастливой.
В конце концов, сказала она себе, в моей жизни наконец происходит что-то прекрасное. Впервые за три последних ужасных года. Есть чем гордиться.
— А ты, Чак, будешь играть Эндрю, — заявил Бакс.
Не успел Чип напомнить Баксу, что его зовут не Чак, как с галерки раздался возмущенный выкрик:
— Ну нет! Подождите-ка минуточку, Бакс!
Хэдди стремительно бежала к сцене. Ее развевающиеся золотисто-каштановые волосы напоминали струи водопада. Ярко накрашенные губы исказились от злобы. Не прошло и недели с начала лагеря, как Хэдди уже получила репутацию особы, не только вызывающе одетой, но и с ужасным характером.
Она толкнула Бакса в угол сцены. Зеленые глаза ее злобно горели.
— Я должна была играть первую роль, Бакс! Эта роль была обещана мне! — заявила Хэдди низким, но вполне отчетливым голосом — так что Рена слышала каждое слово.
— Я не давал таких обещаний, — лицо Бакса, казалось, ничего не выражало.
— Моя мать платила деньги не для того, чтобы я провела лето в лагере, наслаждаясь пейзажем, а эта… это неумеха играла главную роль! — злобно продолжала Хэдди. Она настолько вышла из себя, что орала все громче, и нисколько не заботясь, слышит ее кто-нибудь или нет.
Рена не слышала тихих, спокойных ответов Бакса, но то, что он говорил, явно еще больше сердило Хэдди.
С первых дней существования этого лагеря, с тех пор, как они все ступили на порог театра и стали обсуждать постановку пьесы Бакса «Занавес» — пьесы, над которой они будут работать все лето, — Хэдди четко и ясно всем объяснила, что мать желает видеть ее звездой и что она должна в результате поехать с Баксом на Бродвей в качестве его находки.
