Они остановились перед воротами седуще пере кошеной Домины.
И здесь на заборе была пребита наресованая звезда.
Но прямые светлые лучи ее были обведены широкой черной каймой.
– Вот! – сказал Лемур. – А из этого дома человек ушел в Зону навсигда. Это дача майора Кузнецова, который служил на блок–посте на Кордоне. Тут живет его жена и та маленькая девочка
(Я думаю – ветераны помнят ту историю), у которой добрый Разя так и не добился, отчего она часто плачет. И если тебе случится, то сделай ей, Жэг, что-нибудь хорошее.
И только для того, чтобы не молчать как придурок, Жэг спросил:
– А рази Разя добрый?
– Да, – ответил Лемур. – Он сын ????, ?????. Он часто бранит скандалиста и пантареза Хемуля, но сам везде и всегда за него впрягаетцо.
Резкий ментальный окрик заставил их обернуться. Неподалеку, уперев все имеющиеся у него руки в
бок
- стоял «О» и орал на инфразвуке одному ему панятные междометья. Папутно дублируя крики
языком жестоф глухо-немых.
ЖеГ повернулся к Лемуру: он хотел подвести его и познакомить с ним «О».
Но новый ментальный удар, строгий и холодный, как Ледокол Арбениной заставил его от этого
отказаться.
Виновато вильнув Лемуру хвостом в чорно/белую полоску и недоуменно задрав второй потбородок, йуный контролёро пошол к страшему братцу.
–Жэг! – тяжело дыша, с ненавистью в голосе сказал О. – Я запрещаю тебе разговаривать
с этим клованом. Теперь. Тебе. Всё. Пнятно?
– Но, «О», – пробормотал Жэг, – что с тобою? Почему?!
– Я запрещаю тебе подходить к этому фулюгану, – твердо, как атрезал "О".
– Тебе тренадцать, мне аж восемьнацать. Я твой братц... Я старше. И моё кунгх-фу сильнее твоего, ситхи рулят, джедаи нипрайдут, даздраствуит Дарт Вёдер. И, когда папа Задоф уезжал, он мне
велел...
– Но, ты ничего, НИ-ЧЕ-ГО не понимаешь! – с визглявым отчаянием воскликнул Жэг, он хотел объяснить все, оправдаться даже в том что только мог придумать.
Аднака... он не мог. Это была секретная, закрытая информацыя. Он был не вправе.
И, махнув рукой, он не сказал братцу больше ни слова, ни гу-гу.
Сразу же он лег спать, даже не паел толком - только ведро полу выкипшей на примусе вотки.
Но долго не мог уснуть - т.к. вотка требовала продолжения и искала выход.
А когда уснул, то как то так и не услыхал, как ночью постучал в окно взмыленный, как лошать Прежывальцкого нарочный и подал с нарочным телефонограмму от отца Задова.
***** №0010 *****
В гарнезоне - Светало.
Труба горнизта, бодро и, главное - нагло так, пропела побудку. «Ту-ту-ту туру-ру-ру-ру!!!»
