Гарри не знает, надолго ли уезжает, поэтому берёт с собой всё самое необходимое. Наконец все вещи собраны. Однако он не торопится выходить из дома. Стоит в пустом коридоре, где до сих пор два одиноких стенных крючка заменяют нормальную вешалку, и смотрит на своё отражение в зеркале. Он решается только через две минуты. Подхватывает сумку, выходит на улицу и аппарирует по указанному адресу.
Через мгновенье он оказывается у ворот небольшого и довольно мрачного особняка. На улице уже сумерки, и в окнах горит свет. Значит, дом обитаем. Но снаружи он выглядит нежилым. На воротах ржавчина, клумбы заросли, по водосточным трубам к верхним окнам поднимаются заросли бешеного огурца. У Гарри возникает странное чувство: дом кажется ему и чужим, и знакомым одновременно. Возможно, всё дело в особой атмосфере, которая, словно дождливое облако, спустилась на особняк.
Гарри стоит в нерешительности ещё с минуту, а потом твёрдым шагом направляется к воротам.
Мечтающий летать
Раскрытая книга лежит у меня на коленях. Я вяло вожу пальцами по числу «236» внизу страницы. Этот номер я не забуду никогда, ведь это моя любимая страница. Кажется, я перечитывал её раз сто. «Магические полёты» — так называется книга. А эта глава посвящена полётам без магических приспособлений и анимагии. Я уже знаю её текст наизусть. Чёрт… Я просто безумно хочу летать!
С негромким хлопком возле моего кресла появляется Милти. Я недовольно морщусь и смотрю на стенные часы. Время ужина ещё не пришло. Зачем драный эльф появился так рано?
— Хозяин, сэр, — тихо бормочет Милти, и в его писклявом голосе я слышу удивление.
— Что такое, Милти?
— К вам… — эльф смотрит на меня широко распахнутыми глазами и мотает головой, словно не может договорить. — К вам… гость, сэр.
Слово «гость» так резко ударяет мне в голову, что на секунду в глазах темнеет. Теперь я не удивляюсь озадаченности старого эльфа. За пять лет в моём доме не было ни одного живого человека.
Сразу же рисуются жуткие картинки. Я начинаю думать о самом плохом. Авроры, репортёры, дети моих прежних «коллег»? Может, просто бывший ученик, слизеринец? Это так странно и так… страшно. По-моему, я настолько отвык от человеческого общества, что совсем разучился разговаривать с людьми. Да и выгляжу я просто ужасно. Волосы уже доходят мне до поясницы. Я давно не мыл их. Не говоря уже о том, что я не помню, когда в последний раз мылся сам. Нет, определённо, я не хочу никого видеть. И не хочу, чтобы кто-то видел меня.
