Когда тошнота стала уже невыносимой, и Северус держался из последних сил, дядя вдруг тихо вскрикнул и выгнулся всем телом. Снейп отвернулся, чтобы не видеть, как тёплая сперма орошает его руку. Он сделал ещё несколько неторопливых движений, чувствуя, как член в его руке медленно обмякает, а потом отпустил ствол и осторожно отодвинулся от кровати, держа испачканную ладонь на весу.
— Эй, — позвал Хьюго, тяжело дыша. — Если ты хоть кому-то скажешь об этом…
Угроза повисла в воздухе, но Северус уже очень хорошо мог представить себе последствия, если кто-то, особенно отец, узнает о том, чем он занимался с другим мужчиной.
— Я никому не скажу, — ровно отозвался Северус, не узнавая собственного глухого голоса.
— Вот и молодец, — улыбнулся дядя, натягивая плавки и накрываясь одеялом. — Ты ведь понимаешь, что это ничего не значит… Просто иногда хочется разрядки. Чуть чаще, чем хочется Изи. Не думай ничего плохого… Это всего лишь… Потребность организма… Такое желание…
Бормотание дяди становилось всё более неразборчивым, а потом и вовсе прекратилось, потому что теперь из его приоткрытого рта раздавался только тихий храп. Северус не стал развивать мысль о том, что разрядки хочется достичь дяде почему-то с молодыми мальчиками, а повернулся и тихо улёгся, вновь накрываясь одеялом с головой, хоть ему и стало ещё жарче от того, что только что произошло. Испачканную руку он положил на край матраса как можно дальше от лица, чтобы не вдыхать мерзкий запах пота и спермы. Конечно, ему следовало сходить и вымыть руку, но он очень боялся разбудить дядю. Вдруг тому придут в голову ещё какие-нибудь менее безобидные идеи?
Северус так и не сомкнул глаз в ту ночь. Он пролежал до утра, потея под душным одеялом и едва сдерживаясь от того, чтобы заблевать весь матрас. Его трясло мелкой дрожью, слёзы по-прежнему скатывались на подушку, но даже вытереть их у него не было сил. При малейшем шорохе на кровати, он замирал и старался не дышать, моля всех известных богов о том, чтобы дядя не проснулся.
Как только в окно начало бить солнце и на кровати послышалось шевеление и тихое перешёптывание супругов, Северус вскочил с матраса и, не глядя по сторонам, ринулся из спальни в ванную. Он едва успел открыть крышку унитаза и упасть перед ним на колени, как его начало рвать вчерашним ужином. Из глаз брызнули слёзы, кажется, на длинные волосы попала блевота, но ему было уже всё равно. Его тело сотрясалось от истеричных рыданий, ощущения грязи и отвращения к самому себе. Ему казалось, что, сдери он с себя сейчас всю кожу, всё равно никогда не очистится от мерзости и позора, какими заклеймил его в эту ночь собственный дядя…
