Это что?..
Поднял голову, огляделся. Так бывает во сне или в кино, когда еще ничего вроде бы не случилось, но ты чувствуешь, — что-то произойдет, нехорошее что-то, недоброе, вот высунется сейчас из-под кровати черная рука и схватит тебя, или откроется дверца шкафа, а оттуда вывалится что-нибудь прогнившее, мертвое, скрежещущее костями…
Что-то порхнуло с ветром в комнату, бабочка, что ли… не похоже… много их тут летает, мотыльни всякой, хоть бы сетку, что ли, повесили… а нет, висит сетка, но все-таки как-то это проникло в комнату, порхает, просачивается сквозь шкафчики, сквозь спинку кровати… Что-то плотное и в то же время бесплотное, живое и неживое, что-то…
Он приблизился ко мне — проще сказать, что он взмахивал крыльями, но никаких крыльев у него не было. Что-то темное, бесформенное, похожее на драную тряпку, металось по пустоте, то приближаясь, то отдаляясь, потом бросилось ко мне…
Не помня себя, я кинулся на первый этаж, спотыкаясь в полумраке, так, совсем хорошо, сейчас я не найду этого окаянного хозяина, буду тыкаться как слепой котенок во все двери, а за дверью окажется еще какой-нибудь дух…
Хозяина я нашел сразу, старый китаец притулился в неприметной комнатке в плетеном кресле, то ли дремал, то ли видел что-то такое, чего не видели обычные люди, созерцал царство духов или параллельные миры…
— Э-э… Хозяин…
— А горячий вода завтра будет, завтра… — спохватился старик.
— Да нет… у меня там это… дух.
— Да там голубь под стрехой умерла, убрал уже…
— Да нет… дух, призрак… — Я кое-как вспомнил название, выпалил: — Хойен!
Сон сошел с хозяина в мгновение ока.
— Зеркало… убрал зеркало? — спросил он.
— Да нет, висит… и дух по комнате летает. Страшно так…
— А-а, не страшно, полетает, зеркала увидит, себя испугается, улетает… Мы все так делала, все, — он прищурился еще больше, — мать, отец… к кому духа летала, тот так делала зеркало… и улетала духа.
Я опустился в кресло в маленьком холле, идти наверх не хотелось, несмотря на заверения китайца. Испугавшись, что я собираюсь ночевать в холле, старик взял ароматную свечу, пошел наверх — кивком приказав мне идти за ним.
Дух все так же беспокойно кружился по комнате, метался от стены к стене, изредка замирал перед зеркалом, тут же шарахался назад — видимо, и правду боялся собственного отражения. Мало-помалу я начал понимать его путь, он метался не по кругу, как загнанный зверь, а по треугольнику, как… как загнанный дух, от окна — к зеркалу, от зеркала, — к двери, снова к окну…
