- Мне кажется, она просто свихнулась, - вставил я. - Все эти кошмары последних дней... А после того, как сегодня утром на ее глазах зарубили отца, она окончательно помешалась.
- Возможно, ты прав, - согласилась Билли. - На осмысленное поведение это определенно не похоже.
- А мы ведь подозревали, что она сможет причинить нам неприятности, напомнил я, - именно поэтому и не посвятили ее в свой план.
- Никогда не думала, что она сделает нечто подобное, - пробормотала Кимберли. - Господи Иисусе! - Она сунула нож в плавки. - Следовало ее связать.
- Все думали, что она спит, - заметил я.
- Что ж, ничего теперь не попишешь.
- Давайте вернемся к костру, - предложила Билли.
И, повернувшись спиной к джунглям, мы побрели к лагерю. На плече у меня лежал топор, и все мы были травмированы (правда, только я - до крови). Если бы кто-нибудь увидел нас тогда - заглядеться можно было.
Ангелы Чарли и Железный Дровосек.
Разбитые и неприкаянные.
Или как там еще?
Все, начинаю отъезжать. Пишу уже несколько часов подряд, пытаясь занести в дневник все события прошлой ночи. Пальцы задеревенели, а мозги размякли. Нет, надо все же закончить этот рассказ.
Прежде, чем случится что-нибудь еще.
Достаточно только раз дать себе поблажку и отложить заполнение дневника, как потом могут возникнуть серьезные проблемы с наверстыванием упущенного.
Нет, передумал. Чуточку отдохну.
Привет, а вот и я! Поплавал в свое удовольствие, затем посидел немножко с девчонками.
Может, не следовало, но я, наконец, сознался в том, что веду дневник. Раньше я всем говорил, что работаю над серией коротких рассказов. Но, мне кажется, подошло время довериться им. "Их" теперь только три.
Мне хотелось, чтобы они узнали о дневнике. Чтобы не думали, что я Бог знает чем занимаюсь, уединяясь на несколько часов. Чтобы знали, что наши злоключения записываются на бумагу. (Возможно, им будет важно знать это в какой-то момент. Особенно, если со мной что-нибудь случится. Ах! Даже в глазах помутнело, пока писал эту строчку.)
Разговор о дневнике получился довольно долгий. Дамы хотели выведать, что я написал о каждой из них (от чего у меня даже ладошки вспотели), но я объяснил, что не смогу писать правдиво, если придется все время оглядываться на аудиторию. Так что в итоге они пообещали уважать мои авторские привилегии и не предпринимать попыток тайком заглянуть в тетрадь.
В их же собственных интересах не нарушать свое обещание, иначе на нашем берегу появится несколько в высшей степени смущенных и сердитых дам. (Я и сам не смог бы взглянуть в глаза ни одной из них, узнав, что им стали известны определенные вещи, которые я о них написал.)
