Отец шмякнул газетой об стол и сдёрнул с носа очки.
— Да то меня не устраивает! — почти прокричал он, забыв о присутствии детей. — Если так хочет повидать родственников, приглашала бы нас всех вместе! И этот портключ, который она прислала, весьма подозрителен!
— Чем он подозрителен? — ахнула мать. — Чем?!
Все взгляды находившихся в столовой на мгновение обернулись к тряпичной куколке, прислонённой к вазе на каминной полке. У куколки не было лица, а сшита она была, похоже, из старого носка.
— Нормальная волшебница прислала бы что угодно. Только не это!
— Чем тебя не устраивает? — воскликнула мать, подходя к полке и беря куколку в руки. — Просто первое, что попалось!
Только сейчас она, обернувшись, заметила, что дети внимательно прислушиваются к спору, грозящему перейти в скандал.
— Так, Амикус, Алекто, вы поели? Марш отсюда! — прикрикнула она, размахивая злосчастной куколкой, у которой во время этих взмахов голова болталась туда-сюда.
Брат и сестра с грохотом отодвинули стулья и вышли из столовой, причём Амикус нёс в руке свои сандалии: садясь за стол, он имел привычку их сдирать.
— Ами, обуйся, простудишься! — донёсся детям вслед голос матери, и дверь за ними закрылась.
Немедленно Амикус уронил сандалии на пол и все силы употребил на то, чтобы отпихнуть Алекто от замочной скважины. Дело оказалось не из лёгких, так как сестра была на два года старше, а соответственно, весила больше и толкалась сильнее.
— Пусти, зараза! — прошипел мальчик, всем своим весом врезаясь ей в бок. Та пошатнулась, но устояла и не уступила своё место у замочной скважины.
— Кто зараза? Это я зараза? — шёпотом воскликнула Алекто и, на секундочку отвлёкшись, пнула брата по босой ноге.
— Ай! Ой! Уй! — Амикус, забыв о том, что хотел подслушать разговор, заскакал по коридору, сжимая обеими руками пострадавшую ступню.
— Так тебе и надо! — ответствовала на его вопли довольная Алекто, вновь приникая к замочной скважине. — Учти, я с тобой к бабушке не отправлюсь!
— Больно надо! — фыркнул Амикус, пытаясь сдержать слёзы. — Я и сам с тобой не пойду, вот!
Алекто промолчала, увлечённая разговором матери и отца, но она не могла не почувствовать, когда в спину ей один за другим врезались сандалии брата.
— Что?! — завопила она во весь голос и грозно повернулась. Амикус уже был у лестницы, стоял, держась за перила и поджимая раненую ногу. — Ты! Да как ты посмел!
С одной стороны, нужно было оттрепать зарвавшегося братца, но с другой — нельзя было прослушать, что решат родители, которые на повышенных тонах спорили в столовой. Алекто не зря была слизеринкой, поэтому она пришла к компромиссу: подхватила сандалии и бросила их в Амикуса. Тот увернулся от обеих и выплюнул презрительное:
