– Сумасшедшая! – обалдела знакомая. – Не соображаешь, что делаешь? Сразу не прибил, но таки прибьет. Ничего про человека не знает – и пустила в свой дом. Бабка там твоя одна с ним осталась?
– Да не прибьет, он не такой… – стала оправдываться я.
– Вызывай милицию. А помрет если у тебя? Да ты потом во всю жизнь не отмоешься. Убийство прикосячат, подумала об этом? Вызывай милицию, а то я сама вызову! – она была настроена решительно.
– Ну тогда уже лучше «скорую». Ладно, спасибо за совет. Вызову.
Действительно, не дай Бог он помрет, можно ставить крест на писательской карьере. Как-то я об этом не подумала.
Вернувшись домой, я сказала:
– Сергей, я все-таки вызову «скорую»!
– Не надо, пожалуйста, я не умру.
– А если умрешь?
Он помолчал, потом сказал:
– До крещения не умру, поверьте…
Ничем другим меня подкупить было невозможно. Я отдала мазь и пошла на кухню. Трехдневная гора посуды была вымыта, и Анна Вячеславна рассматривала, как чистая посуда ловко была разложена на моем столе.
– Наташенька, а откуда у нас этот любезный молодой человек появился, Сереженька? Такой порядок навел.
– Что же это он, притворяется? – воскликнула я. – Это, Анна Вячеславна, тот, которого избили.
– Какие негодяи, какие негодяи, такого человека избить, – стала сокрушаться соседка. – Надо в милицию заявить. Пусть найдут хулиганов и накажут.
– Накажут… – вздохнула я. – Интересно, кто окажется крайним?
Я вошла в комнату: он сидел на стуле.
– Значит, так, Сергей, мне совершенно некогда, – сказала ему. – Сам ешь, что найдешь на кухне, меня не трогай. И быстрее выздоравливай. Понял?
– Постараюсь… – ответил он. – Может, завтра уже уйду…
– Как завтра? А креститься?
– Не хочу вам мешать.
– Ничего, потерплю. Ты про веру христианскую хоть что-то знаешь?
– Немного… – выдохнул он, дышать ему было тяжело. – Иисус Христос, Пасха, Троица. В Поминальный день дедов вспоминаю.
– Принесу тебе книгу, почитаешь. Чтобы как-то подготовиться к крещению.
– Голова сильно болит, не смогу читать, – отказался он.
– Господи, помилуй. Таблетку дать?
– Не пью таблеток.
– Что же с тобой делать? – глянула я на его смуглое, осунувшееся и почерневшее лицо.
– Вы идите, занимайтесь своими делами. Посплю…
– Родным твоим надо позвонить, – вспомнила я.
– Не надо, пожалуйста, не мучьте меня.
Он лег и отвернулся к стене. И я оставила его в покое, только принесла крещенской воды и окропила его и всю комнату.
Из двенадцати страниц, которые должна была написать за два дня, смогла написать только две: попробуй сосредоточиться, когда в соседней комнате незнакомый мужик, да еще и помирает. У меня совершенно не было на него ни времени, ни сил. Но пришлось заниматься. Через день шишки его втянулись обратно. Он заметил, что после крещенской воды. Прошла еще неделя. В нашей коммуналке его было не видно и не слышно. Только каждое утро на завтрак появлялась на кухне вкусная каша и сервированный общепитовскими тарелками стол. Посуда и пол, как в сказке, мылись сами собой. А когда Сергей сделал генеральную уборку у Анны Вячеславны, она сказала мне:
