- Живей, ленивица! Одевайся! У нас масса дел и очень мало времени, объявил Мэт, буквально вытолкнув ее из постели, и потащил в громадный обувной магазин. - Предстоит много пройти пешком. Поэтому первый пункт плана - покупка простой, удобной обуви.
Он не позволил ей расплатиться и сам выложил кучу денег за кожаные мокасины от Ральфа Лорена, а затем велел шоферу подвезти их к огромному и величественному особняку по соседству с Пятой авеню.
Покуда они поднимались по каменным ступеням к аркообразному входу, Мэт объяснял своей спутнице, что бесценная художественная коллекция покойного стального магната Генри Фрика открыта для широкой публики. Здесь предоставляется редкая возможность довольно подробно ознакомиться с бытом самых богатых людей Нью-Йорка в викторианскую эпоху.
- Нью-Йорк - не просто скопище небоскребов, сказал он ей, когда они сделали короткую передышку после осмотра коллекции чудесных полотен Констебла, Тернера и Вермера. - У него своя собственная уникальная история, и мне хочется, чтобы ты узнала об этом городе как можно больше.
И ее гид действительно старался вовсю! К тому времени, когда он провел ее по музею американского искусства "Уитни", музею Гуггенхейма, Национальной академии дизайна и музею Купера -Хьюита, Саманта страдала от избытка информации и сбитых в кровь ног!
- С меня довольно! - объявила она. - Клянусь, я больше не выдержу ни одного музея. Во всяком случае, в ближайшие десять лет, - прибавила она с кривой усмешкой. - Все было действительно потрясающе. Но не могли бы мы сейчас вернуться в квартиру?
- Я ожидал худшего. Ты с честью выдержала испытание, - ухмыльнулся он. Пожалуй, это неплохая идея - взять тайм-аут. Потому что на оставшуюся часть дня у нас еще более плотный график.
Саманта едва не застонала, но с облегчением узнала, что это была всего лишь шутка.
Бог ведает, как он ухитрился добыть два билета на "Богему" в "Метрополитен-опера". Спектакль растрогал молодую женщину до глубины души, и, когда Мэт по окончании повел ее в Артистическое кафе, она все еще была под впечатлением трагической смерти бедняжки Мими и украдкой смахивала слезы.
- Надеюсь, это место тебя приободрит, - сказал он, когда их вели к столику.
И в самом деле, шумливая, жизнерадостная атмосфера кафе, стенные росписи 30-х годов в виде проказливых нимф - все это настраивало на беззаботный лад.
Праздник продолжался. Еще одна восхитительная ночь, и вслед за ней - еще одна большая прогулка!
