Выбор царедворцев, приглашенных Алекианом, также был результатом вынужденной осторожности. Далеко не всем можно было доверять. Не попал в число участников сэр Валент из Гранлота, потому что императору показалась подозрительной его симпатия к Альдийскому демону. Не было послов от правителей имперских провинций, не пригласили даже герцога Неллы, единственного из правителей такого ранга, явившегося нынче к Алекиану. Менгрон Маултонский, потерявший ныне всякое влияние при дворе, накануне был отправлен в Гонзор, чтобы занять второстепенную должность в провинциальной администрации — зато за столом оказались рыцари Войс и Кенперт. Оба при прежнем монархе были на вторых ролях и исполняли не слишком ответственные поручения, но теперь оказалось, что под рукой имеется вовсе не так уж много людей, обладающих достаточно широким кругозором и разбирающихся в политике. Так что рыцари, неожиданно для себя, оказались в числе малого совета Алекиана.
Вообще, двора пока не существовало, Алекиан совещался с теми немногими, кто хоть что-то смыслил в государственных вопросах, и был вне подозрений в связях с мятежниками и правителями провинций. Пока армия двигалась к столице и решались лишь вопросы, касающиеся текущих дел, за столом императора собиралось куда больше народу… а теперь все изменилось. Присутствовали нынче, разумеется, маршал и Гиптис, занявший место придворного мага. Шортиль, отодвинутый ныне в тень более именитым и талантливым собратом, остался, впрочем, вполне доволен постом главного колдуна Гонзора и отбыл с Менгроном. Так что стол, приготовленный для заседания совета, оказался чересчур велик для пятерых участников. Возможно, поэтому члены малого совета долго молчали и переглядывались, не решаясь начать. Обилие незанятых мест производило гнетущее впечатление.
Молчание нарушил Алекиан. Первый малый совет, проведенный его императорским величеством в Валлахале, был открыт историческими словами:
— Коклос, пошел прочь!
— Это нечестно, прогонять меня! — возмущенно буркнул шут. Голос прозвучал глухо. — Ты ведь не видишь, где я прячусь!
— Под столом, разумеется, — пожал плечами Алекиан.
— А вот и нет, я был под стулом, — объявил карлик, вылезая из убежища. — Ты не угадал, поэтому я остаюсь.
— Коклос, проваливай, я слишком устал, чтобы выслушивать твою ерунду.
— Братец, позволь мне остаться, — заверещал шут, — ибо я наивернейший твой вассал! Я обещаю: со всех секретов, подслушанных здесь, какие я только сумею продать врагам, я уплачу церковную десятину и налог в казну! Подумай, братец, кто еще честен, как я? Другого такого не сыскать — никто ни гроша не платит в казну. А ведь предают все! Все!
