При появлении императора, латники, кланяясь, расступились. Алекиан вошел внутрь, маршал следом. Помещение было скудно освещено наспех сооруженными факелами — материалом послужили все те же тряпки и метлы. В углу лежал тщедушный человек в богатой одежде, обильно запятнанной спекшейся кровью. Узник был убит довольно давно, но тело пока не начало коченеть. Ок-Икерн нагнулся и осторожно перевернул покойника — лицо было изуродовано и покрыто сплошной кровавой коркой. Ни перстней, ни даже пуговиц на нем не было.
— Похож на принца Велитиана? — неуверенно произнес маршал.
Алекиан брезгливо пошевелил труп ногой.
— Да, — после паузы завил он. — И одежда тоже его. Пусть объявят, что мой несчастный брат мертв. Идемте, сэр маршал.
Удалившись от солдат, так, чтобы те не могли слышать, император вполголоса произнес:
— Сэр Брудо, как по-вашему, сколько часов мертв этот… в комнате?
— Думаю, дня два.
— Велите разослать по всем дорогам надежных людей. Брат сбежал около двух дней назад — если исходить из того, что свой наряд он напялил на несчастного незадолго перед тем, как убить.
— Так это не принц? Но зачем?..
— Так будет лучше. Для империи один венценосец гораздо лучше, чем один венценосец и один претендент на престол. Так что для всего Мира брат мертв. Но настоящего Велитиана нужно найти и доставить сюда. Живым или мертвым.
— Но лучше живым? — на всякий случай уточнил сэр Брудо.
— Лучше?.. Нет, это абсолютно неважно. Велитиан нынче будет объявлен убитым, значит он мертв. Ну а жив или мертв будет тот человек, которого… которого надлежит поймать поскорее — какая разница? Распорядитесь о погоне и собирайте наших сеньоров. Проведем совет. До сих пор мы стремились в Валлахал, теперь мы здесь, и следует подумать о дальнейшем.
* * *
Ингви ждал, что первым окажется кто-то из дворян, но новоявленный начальник стражи пригласил в зал епископа. Старик прошествовал через зал и, остановившись перед троном, молча уставился на короля. Тот махнул рукой Никлису и велел подать стул дряхлому прелату. Однако епископ отказался сесть. Слабым дрожащим голосом старик заявил:
— Прошу прощения, ваше величество… — тут у него перехватило горло, и он долго отхаркивался и сипел, — Прошу прощения… Я так рад, я… Я всегда говорил: лучше добрый король-демон, чем… Ваше величество, я так рад!
Ингви смутился и промямлил, что тронут.
— Однако, — епископ смахнул слезу дряблой рукой, — не успев нарадоваться вашему возвращению, вынужден распрощаться. Соизволением его императорского величества Алекиана объявлен собор. Прелаты Империи приглашены, дабы избрать из своей среды достойного, который возглавит Церковь… дабы вести ее тернистым путем в годину суровых испытаний.
