— Могу ли я чем-нибудь вам помочь?
Анджела изумленно обернулась, услышав мужской голос, к тому же еще и знакомый. Высокий белокурый юноша со светло-голубыми глазами и веснушками, рассыпанными по переносице, когда-то был ее лучшим другом и объектом подростковой влюбленности. Только теперь он заметно возмужал и вместо голубых джинсов и футболки был одет в черные брюки и рубашку со стоячим воротником с белой вставкой.
— Патрик О’Брайен… — Анджела недоверчиво покачала головой.
Они с Патриком вместе учились в католической школе до одиннадцатого класса, пока ее семья не переехала. Анджела вспомнила, как мама упоминала, что Патрик стал священником, но не знала, что он служит здесь, в церкви Святой Екатерины. Интересно, почему мама об этом не сказала. А может, упомянула, только Анджела пропустила мимо ушей. В последнее время она старательно избегала разговоров о друзьях детства. Почти во всех историях о них присутствовали свадьба или рождение очередного ребенка.
— Анджела Раццини, — произнес Патрик с подкупающей улыбкой, от которой когда-то сердце Анджелы сладко замирало. — Давно пора заглянуть к нам.
— Анджела Пейн, — поправила она. — Я замужем.
— Твоя мама говорила.
— Да, конечно. Наверное, вы часто видитесь.
— Каждое воскресенье. Так же, как с твоими сестрами, их мужьями и детьми. Но ты, Анджела, не пришла ни разу. Почему? — заботливо спросил Патрик.
— Я живу в другом конце города.
— Так это вопрос географии? — Патрик испытующе посмотрел на нее.
Интересно, большой ли грех соврать священнику, если вы когда-то делились с ним сандвичами с джемом и ореховой пастой? Поколебавшись, Анджела ответила вопросом на вопрос:
— Давно ты здесь?
— Шесть месяцев. Некоторое время служил в Лос-Анджелесе, но Сан-Франциско мой дом. Как поживаешь?
— Отлично. Просто отлично.
Патрик улыбнулся, как улыбаются священники, когда понимают, что им говорят неправду:
— Поэтому ты пытаешься попасть в мою церковь в пятницу вечером?
— Поддалась минутному порыву. Ехала мимо, увидела церковь и задумалась о прошлом.
Он понимающе кивнул:
— Сегодня твой день рождения. Подходящее время для размышлений.
— Неужели ты помнишь? — изумленно воскликнула Анджела.
— Я много что о тебе помню, Энджи. Помню, как улыбка освещала твое лицо, когда ты чем-то увлекалась. У всех детей, включая меня, сразу же поднималось настроение. И ты обожала рисование. Ты рисовала на всем, что попадалось тебе под руку: на задней стене родительского гаража, на стене моей спальни и даже на заборе миссис Мерфи. Правда, миссис Мерфи твое художество не оценила, — добавил он со смехом.
