После вторжения в империю гунны несколько изменили свою жизнь и свои институты. Они все еще оставались пастухами и не учились обрабатывать землю, но на Дунае и на Тисе кочевые привычки, уместные в азиатских степях, были ненужными и неподходящими. А когда гунны стали политической силой и начали устанавливать отношения с Римской империей — отношения, в которых требовался не меч, а дипломатия, — им пришлось волей-неволей как-то адаптироваться к цивилизации. Аттила обнаружил, что незаменимым помощником является не оруженосец, а личный секретарь, знающий латинский язык, и на службу стали нанимать римлян. Но самый примечательный факт в истории гуннов этого периода — это влияние, которое на них приобрели их германские подданные. Наиболее показательным признаком этого влияния является тот факт, что их короли носили германские имена. Рутила, Мундзук (отец Аттилы) и Аттила — все это германские или германизированные имена. Этот факт определенно указывает на смешанные браки, но он также является бессознательным признанием гуннами того, что их вассалы стояли на более высокой ступени развития, чем они сами. Если бы политическая ситуация осталась неизменной в течение пятидесяти следующих лет, азиатский захватчик, вероятно, стал бы так же глубоко германизированным, как аланы, которых римляне теперь тоже считали германцами.
С 445 по 450 год Аттила пребывал в зените славы. Его престиж и влияние в Европе были огромными. Вплоть до 448 года он проявлял силу в основном в восточной половине империи, то есть в провинциях Феодосия II, правительство которого платило ему ежемесячно крупные суммы золотом. Если западные провинции империи до этого момента не испытывали на себе разрушительного воздействия гуннов, этот иммунитет объяснялся личностью и политикой Аэция, который всегда поддерживал дружеские отношения с гуннскими правителями. Когда Аттила был на вершине власти, произошел любопытный случай, который отвлек внимание короля гуннов с Востока на Запад и наполнил его воображение восхитительными картинами расширения своего королевства.
О дворе Валентиниана III, личной жизни императора, о его отношениях с женой и матерью мы знаем немного. Мы видели, что этот человек был слаб интеллектуально и морально и, в отличие от его дядей Гонория и Аркадия, совершенно неспособен выполнять обязанности императора. Но его сестра Юста Грата Гонория унаследовала от матери некоторые черты, которые должны были передаться внучке Феодосия и правнучке Валентиниана I. Как и Галла Плацидия, Гонория был женщиной амбициозной и волевой. Она получила титул
