- Ты хочешь кушать? - спросил я девочку, глядя на висящие часы между шкафчиками.
Время было уже послеобеденное.
Джасмин подняла на меня янтарные глаза и кивнула.
- И что ты любишь? - стараясь не обращать внимания на холод, поинтересовался я.
Она, наконец, закрыла дверцу, но я всё так же чувствовал себя неуютно.
- Арозон сделал мне большой бутерброд, - тихо проговорила она. - Он сказал, что вы не любите готовить.
- Бутерброд?
Тут я вспомнил, как съел его, ни о чём не подозревая.
- Бутерброд? - повторил я уже совсем другим тоном.
Джасмин снова кивнула.
- Э... Боюсь, его больше нет.
- Я так и поняла.
- Да? Тогда, нам надо что-нибудь сделать для тебя ещё раз. Есть предложения?
Она опустила голову в раздумьях, и мне пришлось сильнее наклониться к ней - она тихо говорила.
- Оладьи.
- Оладьи? - снова переспросил я. - Боюсь, я не умею их готовить...
Только сейчас до меня дошло, что я должен сделать их разных продуктов что-то съедобное.
- Может, что-то попроще?
- Бутерброд, - пробубнила она, не поднимая головы.
- Э, хорошо. Садись за стол.
Глядя строго себе под ноги, Джасмин прошла к столу со стеклянной столешницей, за которым Арозон чаще всего устраивал праздничные ужины. Я думал, что она сядет за барную стойку, но до меня не сразу дошло, что круглый стул для неё был непомерно высоким. Интересно, для своего возраста, она нормального роста? Или слишком маленькая? А может, наоборот, высокая? В детях я совершенно ничего не понимаю.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, я открыл дверцу холодильника, быстро вытаскивая продукты, которые лежали ближе всех. Я не думал, сгодятся ли они для такого лёгкого с виду бутерброда. Мне просто очень хотелось быстрее закрыть эту холодильную камеру, которая легко сведёт в могилу любого.
- Та-ак. - Я разложил целлофановые пакеты и коробочки перед собой.
В них была завёрнута или упакована еда. И зачем так уродоваться? Разве нельзя было сложить всё просто так? О, чёрт, что это? Зачем Арозон завернул каждую мандаринку в отдельный пакетик? И нужны ли мандарины для бутерброда? Если только, Джасмин хочет какой-нибудь экзотики.
Зато я легко узнал ветчину, сыр и веточку салата, которую не надо было резать. Майонез я терпеть не мог, поэтому не стал даже рассматривать его кандидатуру на присутствие в бутерброде. Хлеб... Где же хлеб? Я заметался по кухне, в поисках чего-нибудь мучного, и отыскал в верхнем ящике вместе с пакетиком муки. Мельком глянув на Джасмин, которая скромно сидела за столом, разглядывая свои руки, я достал длинный нож из магнитного хранителя и нарезал несколько ломтиков хлеба. Распаковав ярко-красные помидоры, нарезал и их, положил по всей поверхности продолговатого куска. Потом ветчина, сыр, снова помидор, веточка салата, снова ветчина и сыр. Глянув со стороны, понял, что чего-то не хватает. Но чего? Я попытался вспомнить бутерброды Арозона. Хм... Хм... Горчицы! Небольшую баночку я нашёл в самом дальнем шкафу спустя целых пять минут. Снова посмотрел на Джасмин, её поза не изменилась.
