В детстве и подростком она была невзрачной, непримечательной, может, потому и выбрала научную карьеру. А после расцвела, превратилась в красавицу с экзотической внешностью: гладкая, оливкового оттенка кожа, густые темные волосы, яркие глаза удивительного зеленого цвета. Тело стройное, атлетически сложенное, закаленное годами утренних пробежек, упражнений в тренажерном зале и кикбоксинга. Ее внешности многие завидовали, но в научном сообществе коллеги зачастую не воспринимали ее серьезно, считая по умолчанию, что девушка, настолько красивая, умной быть не может. Ей пришлось немало потрудиться, чтобы преодолеть подобное лицемерие и предубеждения, чтобы заставить считаться с собой и стать одним из ведущих исследователей НАСА.
Но именно то, что привело к успешной карьере, разрушило личную жизнь. Замужество не продлилось и двух лет. Она понимала: бо́льшая часть вины за это лежит на ней. Мэтт не виноват. Они влюбились друг в друга с первого взгляда, быстро поженились. Слишком быстро. Мэттью Адамс был индейцем и следопытом. Крепкий, выносливый человек, любивший дикую природу, он хотел жить в согласии с ее «великим духом». Линн покорила его дикая взбалмошность, беззаботность, умение веселиться и со страстью браться за что угодно. Он мог по-настоящему радоваться жизни.
Теперь было тяжело вспоминать о нем. А на антарктической базе, угнездившейся на леднике Пайн-Айленд, чье название так напоминало Пайн-Ридж в Южной Дакоте, о Мэтте вспоминалось часто. Интересно, он по-прежнему там живет? Что бы он подумал об открытии? Наверное, обрадовался бы. Ведь нередко рассказывал ей, что в мифах американских индейцев есть указание на то, как Америку заселили десятки тысяч лет назад люди очень развитой цивилизации.
Подумала о нем и улыбнулась. Но тут же усилием воли прогнала воспоминание, заставила себя размышлять о насущных делах. Ценное умение, правда? Благословение и проклятие одновременно.
Линн взялась за радиотелефон и по защищенной от прослушивания линии позвонила в штаб-квартиру НАСА. Такое нужно сообщать на самый верх.
Оператор принял вызов, и доктор Эдвардс, не теряя понапрасну времени, потребовала соединить с начальством.
Главой НАСА был Сэмюел Бартоломью Аткинсон. «Начальник космоса» – так в шутку звали его подчиненные.
Полюбил он космос чуть ли не с пеленок – с трехлетнего возраста, по заверениям матери. И с тех пор гнался за звездами с отчаянным упорством. Добился работы, о которой всегда мечтал, и наслаждался каждой минутой. Конечно, проблем хватало, но жизнь без них скучна. Сейчас он знал о космосе столько, что лишь малая доля этих знаний могла бы насмерть перепугать мечтательного мальчишку, каким Сэмюел был когда-то. Однако для Сэмюела-взрослого знания стали бесценным сокровищем.
