— Сон был.
Старик пожевал губами и сказал:
— Я тебе так скажу. Дела, которые были давно, превращались в тень и бродили по Большой Степи. Иногда такие тени попадали людям в голову, и они становились юродивыми, юлэр. Иногда не становились, и тогда шаманы могли растолковать сон, но заставляли человека молчать. Иногда люди не обращались к шаману за толкованием, а просто трепали языком, тогда другие люди их все равно называли юлэр. Тебе такой сон случился, молчи и никому не рассказывай, пока люди про тебя не подумали плохого, — старик помолчал, потом совсем тихо сказал, — тебе надо на своих аласах быть, я тебе дам двух шаманов, хороших шаманов, твой старый уже совсем, один не справится. Они камлать будут, там, где твой род стоит, духи предков будут благосклонны к тебе. Отца-основателя звать будут, ты жертву принесешь, может, откликнется он. Шаманы правду скажут, почему такие сны снятся. Иди. Я устал.
Тыгын попрощался со стариком и вышел во двор храма. Старик так ничего толком и не сказал.
— Едем домой, — скомандовал он своим нукерам, и они поскакали ночными улицами к дому.
К вечеру суета во дворе дома затихла. Тыгын спешился, бросил поводья парню, и вошел в дом. Навстречу уже семенил Ильяс.
— Как дела? — спросил Тыгын.
— Все собрано, Светлый Тойон, как ты велел.
— Вели подать мне еды. Выезжаем утром. Завтра придут шаманы, двое, разместишь их в обозе.
— Все исполню, тойон, — ответил Ильяс.
Широкобедрая Айбану в комнате сняла с тойона сапоги и омыла ноги, потом принесла легкий ужин — ойогос* из жеребятины и кумыс. Тыгын ел, а она стояла рядом и молчала.
[12] — Иди, постели мне, — сказал он, наевшись. Айбану засияла.
Тыгын зажег огонь возле кумирни, постоял, подумал про свой сон. Однако что-то шаман утаивает, не хочет говорить. Может мне беда будет, а он боится сказать? Если же Тимэрхэн знает про времена, когда Отец-основатель был жив, то почему никто никогда про это не говорил? Может прав его дядя, когда пытался убедить племянника про непонятные песни акынов? Действительно, можно и дураком стать, если много думать, правду старики говорят. Надо все-таки прочитать, что он написал. Тыгын пошел к сундукам. Открыл один из них, порылся, достал свитки и упаковал их в мешок. Затем погасил огонь и отправился спать.
