– М-м-м, как хорошо, – Гарри буквально плавился от удовольствия.
– Проходит понемногу, да? Давай уж, заодно, и тут полечим, – Драко приподнялся, освобождая голени гриффиндорца и осторожно раздвигая их своим коленом. Ладони скользнули по бедрам, проникли в ложбинку между разошедшихся ягодиц. – Чуть шире, Гарри. Вот так, еще немного, хороший мальчик.
Пальцы, покрытые холодящей мазью, скользнули по ноющему со вчерашнего вечера анусу, и Гарри застонал от облегчения, смешанного с изрядной долей наслаждения. Боль в самом деле уходила! Как же хорошо, как приятно!
– И внутри смажем, правильно? Чтобы все прошло, – кончик пальца скользнул в отверстие, заставляя Гарри поморщится от остаточной боли. Но мазь делала свое дело, напряжение уходило, и он даже и не заметил, как палец погрузился в него полностью.
Растянувшись рядом с таким податливым телом, Малфой увлеченно целовал спину партнера, одной рукой обнимая его талию, а другой продолжая бережно готовить его к предстоящему. Драко знал, что боли должно быть ровно столько, что бы она помогала ощутить удовольствие, а не заглушала его. По крайней мере, в этот раз. Он приподнялся на локте и нежно прикусил выпирающую лопатку гриффиндорца.
Гарри, увлеченный поцелуями, полностью расслабился и через какое-то время уже азартно помогал Драко готовить себя, насаживаясь на его пальцы. Посчитав свой долг по подготовке выполненным, слизеринец вытащил пальцы и, едва сдерживаясь от нетерпения, одним движением вошел в брюнета. Гарри вскрикнул, то ли от боли, то ли от наслаждения, но Малфой не обратил на это никакого внимания и начал медленные, сводящие с ума фрикции.
Гарри выгнул спину и тяжело задышал, упираясь лбом в простыню, всем своим существом ловя томительное наслаждение. Медленно, завораживающе, пронзительно. Хотелось, чтобы это не кончалось, и в то же время он боялся, что от сводящего тело восторга не выдержит сердце. Толчок, вскрик, пронзающее тело судорога…
– Драко, пожалуйста, я больше не могу, пожалуйста, сильнее…
Слизеринец, сжалившись над несчастным Поттером, вцепился руками в его бедра, притягивая к себе, входя сильнее, резче. Гарри подался ему навстречу, уже предвкушая надвигающийся оргазм. И еще раз, и снова, и…
– А-ах, Драко! Я… я…
Удовольствие выплеснулось из него, расслабленные коварной мазью мышцы сжались, доводя Малфоя до пика. От внезапно вернувшейся боли руки у Гарри подломились, и он со стоном повалился на кровать, чувствуя, как замедляются движения удовлетворенного любовника.
