– Вот кому бы запретить ношение оружия…
– Ясно.
Сестра приладила под прическу стетоскоп. Второй санитар отошел к картинам – ему работы не нашлось.
– Сам как? – спросил у Глебова доктор Володя. – Давно тебя не видать.
– А то ты не знаешь?
– Без изменений?
– Без.
– А…
– Не начинай. Что там?
– Похоже на синдром Дарга. Надо смотреть, когда в себя придет. А так… витаминчики попить, свежим воздухом подышать… не знаешь, чего она вообще-то на биота села?
– Спрашивал. Сказала, не помнит. Но мне кажется, она в том состоянии ничего толкового и не ответила бы.
– Понимаю. Ну, мы поехали. Еще два вызова… если вдруг будут проблемы, звони.
– Конечно. Удачи.
Медики уехали.
Юра обратил внимание, что Глебов как-то слишком часто трет лицо и жмурится – так делают люди, борющиеся со сном.
– Вам бы тоже отдохнуть, – заметил он как бы между делом.
– Не выйдет. Надо еще до дома… Юр, приглядите за ней? Хотя бы до завтра? Завтра она немного придет в себя и…
– Понимаю, – растерянно сказал Юра. На завтра у него были совсем другие планы… – просто, я боюсь, плохая из меня сиделка. Если только нанять кого…
Глебов вновь повернулся к картине с закатом. Чем-то она его зацепила…
Юре стало совестно. Он сказал:
– Я побуду здесь. Пока она не проснется.
– Вот и славно…
Когда Глебов уехал, Юра подошел к той самой картине. Чтобы узнать изображенного на ней человека, долго всматриваться не пришлось. Почему-то ему захотелось отмотать время назад и вновь оказаться в Доме-у-кладбища. Что-то он не сделал, не сказал или не понял там и тогда. А сейчас и понимать, и делать уже и поздно, и глупо, и не получится. Или получится?
Он посмотрел на «отключенного» биота в кресле. А если бы он не прогнал заигравшихся студентов? Если бы ушел, посчитав, что хозяин биота давно уже покинул оболочку? Что, Нина так и осталась бы потеряшкой? Да нет, ерунда. Потеряшка – это временное состояние. Люди возвращаются.
«А тот зомби?» – возразил внутренний голос. Крыть было нечем. Юра устроился во втором кресле. Спать он не собирался. Думал просто посидеть, подумать… спланировать, может быть, завтрашний день. Но проснулся уже утром, оттого, что шея сильно затекла.
Сквозь шторы пробивался слабый свет. В доме было тихо, лишь тяжело дышала потеряшка Нина. В этом была неправильность. Юра присел рядом, тронул девушку за плечо. Она открыла глаза, но в них не было и тени сознания. Юра окликнул ее по имени – ответа, конечно, не последовало. Планы снова начали меняться…
