– Итак, случился повод у «заказчика» – оставить след в истории. Возможно, пройти на будущих выборах в президенты. И вывод сделал скверный – убрать с дороги тех, кто вместе с ним заряжен звездами на славу и успех. Интерпретация моего телепрогноза – им вывернута наизнанку… Но мне урок – и тема власти, и политика для практикующего астролога должны стать табу. По крайней мере – в СМИ. Ведь главное, – сокрушенно качнул головой Мармаров, – главное в любом прогнозе – его интерпретация…
– А что с ней? – оборвал себя Мармаров, указывая на Веру.
Вера запрокинула голову на подголовник дивана. Если б не пугающая бледность, можно было подумать, что она заснула.
– Нашатырь! Быстро! – поднялся Мармаров и осторожно приподнял ей веко.
…Вера судорожно вздохнула и распахнула глаза. В них тотчас собрались слезы.
– Я сейчас корвалольчику накапаю, – бросился снова к аптечке Жека.
– Ну-ну, – попытался приободрить ее Арсений и взял ее руку в свою. – Леха – ее брат, – повернулся к Мармарову Арсений. – Один из того списка.
– Родной? – сочувственно вздохнул Мармаров.
– Близнец. – Слово выпорхнуло, но рот остался открытым.
– Близнец?.. – переспросил Мармаров и прищурился.
– Я не убива-а-ла! – вдруг выкрикнула Вера и слезы залили лицо. – Это – не я-а-а-а…
– ?!.
– Не я за-а-казчик, – уже не сдерживаясь, разрыдалась Вера.
Еще одна подвешенная пауза нас не удивила. То был день такой, сотканный из говорящих пауз, тихих признаний и гениальных озарений.
– Кто бегал там за корвалолом? – пришел в себя Мармаров. – Не видите – человеку плохо.
И протянул ей свой платок:
– Успокойтесь. Это – нервы… Реакция на стресс… Ну, успокойтесь, Вера. Мы с вами. И – за вас.
– О Боже! Вера, наша Вера, – пробормотал Арсений, – родилась в то самое же время – год, месяц, день и час, что ее брат, и те, кто славу способен принести России. Как не допетрили мы раньше? Уму не постижимо. Загадка!..
– Морок, – знаете ли, – морок, – оправдывал нас Мармаров. – Бывает…
Меломан. Импровизации
Пятигорск, июль 2008 г.
Вот эта молодая, еще всхлипывающая от пережитого, женщина способна принести России славу?! – уже с иным интересом глянул я на Веру.
Впрочем, не только я…
А Жека припал к ее руке, едва не поперхнувшись поначалу от неожиданной развязки.
Никто об этом не просил. Меня сорвал порыв. Миг – и открыта крышка пианино. И пальцы – прильнули к клавишам. Мелодия раскрылась как бутон…
И Вера улыбнулась: она себя узнала. И сами по себе пришли слова. Невольно выдал я мечты ее о счастье, которое, увы, в одной упряжке с «вопреки»:
