— Георгий, а вы не могли бы мне описать ту женщину, с которой встречался Каширский?
— По-моему, она стерва… Извините, но иначе не скажешь. У нее на лице написано, что она — пожирательница мужчин! Ухоженная, эффектная, холеная. Взгляд такой холодный, оценивающий, словно у нее в голове кассовый аппарат! Я еще тогда подумал, что не по Мишкиной голове шапка. Каширский — он совсем другой, такие женщины не для него. Ему что-нибудь романтичное нужно, без высоких материальных запросов. А у той куколки одна сумочка на пол Мишкиной зарплаты тянула! И отдыхать она, наверное, ездит не ближе Мальдив…
Соне все эти наблюдения были неинтересны. Мало ли какие женщины могли быть у Каширского! Это его личное дело. Ее больше интересовали отношения Мишеля и Анжелики. В принципе, с ней он мог встречаться из корыстных соображений. Нужны были деньги, чтобы содержать «пожирательницу» мужчин.
— Георгий, а вы, случайно, не знаете, где он… — Соня чуть не сказала «жил», — живет? Мне очень нужен его адрес.
— Случайно знаю. Мы частенько у него зависали раньше. До того, как здесь бар открыли. Он неподалеку, в трех шагах от конторы живет.
Георгий продиктовал адрес, Соня записала. Ей не терпелось заглянуть в квартиру Каширского. Правда, она еще не знала, как оформить все это технически.
— А что с ним случилось-то? — спросил Георгий.
— С кем? — переспросила Соня, занятая своими мыслями.
— С Мишкой.
— Да ничего особенного. Разыскивается в связи с неуплатой алиментов, — отшутилась Соня. — Георгий, вы извините, я про клиентов говорить не могу.
Сыщица заторопилась, взглянула на часы и стала прощаться:
— Большое спасибо, вы меня выручили.
— А как же потанцевать? — уныло произнес Георгий, поняв, что продолжения банкета не последует.
Соня взглянула на его симпатичное и грустное лицо и решила, что Жорик может отвлечь ее от страданий по Рыбаку. В конце концов, пора начинать жить по-новому…
— Ты мне свой телефончик оставь, я тебе позвоню, — сказала она, дотронувшись ладонью до его щеки. — Просто я сегодня не в танцевальной форме…
Жорик протянул девушке визитную карточку и помахал на прощание рукой.
Соня вышла из ресторана и направилась по указанному адресу.
Каширский жил в одном из домов, выстроенных во времена «великих строек» и «великих побед». Кирпичная пятиэтажка, с когда-то великолепной лепниной, с колоннами и обязательными серпами и звездами, была заново оштукатурена, пятачки пред подъездами заасфальтированы, газоны расчищены. Возле каждого подъезда стояли новенькие иномарки. Сразу ясно, что здесь живут не ветераны стахановского движения и не бюджетники с их скудными зарплатами. Это осложняло задачу проникновения в квартиру Каширского, но опускать руки было не в Сониных правилах. Попытка, как говорится, не пытка. Соня направилась к подъезду, где, по ее расчетам, должна была находиться Мишина квартира. На мощной железной двери поблескивал кнопочками домофон. Соня на всякий случай нажала соответствующую кнопку.
