Граф преодолевал ступеньку за ступенькой, опираясь на руку Колье. В гостиной молодой человек усадил Коссовича в любимое кресло. Изольда, которая, обливаясь холодным потом, все это время шла следом, забыв о том, что дедушка может их слышать, раздраженно сказала:
— Не представляю, что бы мы делали без вашей помощи. Скажите, наш граф еще не надоел вам своей старческой болтовней?
— Ошибаетесь; когда граф рассказывает о своей юности и верных друзьях, которые его окружали, он перестает быть стариком, — сказал Натан.
— У дедушки всегда было много друзей. Самые верные из них не оставили его в одиночестве даже после вашего отвратительного репортажа. По иронии судьбы, граф верит, что именно вы его наиболее искренний и благодарный слушатель. Готовьтесь к тому, что граф даже захочет усыновить вас. Ваши родители не будут возражать?
— Напротив, — он загадочно улыбнулся. — Правда, в этом случае я буду приходиться вам дядей. Вы не возражаете?
— Возражаю, — искренне сказала Изольда.
Практически каждый, кто заходил к графу на этой неделе, даже Анни, говорил, что Натан совершил чудо. Изольда начинала беспокоиться. Все напоминало последние дни перед репортажем. Где-то отстукивал удар за ударом часовой механизм бомбы, заложенной Натаном Колье. Но, кроме Изольды Коссович, его звуков никто не слышал.
Дедушка радовался, как ребенок, если видел Натана рядом с внучкой. И еще больше радовался, когда молодежь заходила в его спальню. Не собирался ли граф их сосватать? Изольда с ужасом гнала прочь эту безумную мысль. Стоило ей в присутствии дедушки сказать Натану резкое слово, старик недовольно хмурился.
Колье безропотно играл свою роль в этом маленьком спектакле. Но стоило им отойти от графа на несколько шагов, Натан становился прежним, холодным, циничным и беспощадным по отношению к Изольде. В доме его терпели только за то, что он помогал дедушке, и старались общаться с ним как можно реже.
Прошел месяц, а граф так и не вспомнил ни одно из событий минувшего лета. Дедушка был вежлив с друзьями Изольды, но казалось, что при беседе с гостями он задумчиво смотрит сквозь них куда-то вдаль. Отсутствие мебели и картин его также мало волновало, правда, изредка Иван Коссович удивленно рассматривал опустевшие комнаты.
Дедушка холодно встретил жениха внучки, своего любимого Филипа.
— Кажется, он меня не узнал, — обиженно заявил Линдси.
Изольда попыталась успокоить его:
— Он ослаб после ранения и многое забыл.
— Проще говоря, граф впал в старческий маразм.
