— Зачем вы с прежней вашей квартиры съехали? — спросил его Берсенев.
— Эта дешевле; к университету ближе.
— Да ведь теперь вакации… И что вам за охота жить в городе летом! Наняли бы дачу, коли уж решились переезжать.
Инсаров ничего не отвечал на это замечание и предложил Берсеневу трубку, примолвив: «Извините, папирос и сигар не имею».
Берсенев закурил трубку.
— Вот я, — продолжал он, — нанял себе домик возле Кунцева. Очень дешево и очень удобно. Так что даже лишняя есть комната наверху.
Инсаров опять ничего не отвечал.
Берсенев затянулся.
— Я даже думал, — заговорил он снова, выпуская дым тонкою струей, — что если бы, например, нашелся кто-нибудь… вы, например, так думал я… который бы захотел… который бы согласился поместиться у меня там наверху… как бы это хорошо было! Как вы полагаете, Дмитрий Никанорыч?
Инсаров вскинул на него свои небольшие глазки.
— Вы мне предлагаете жить у вас на даче?
— Да; у меня наверху там есть лишняя комната.
— Очень вам благодарен, Андрей Петрович; но я полагаю, средства мои мне не позволяют этого.
— То есть как же не позволяют?
— Не позволяют жить на даче. Мне две квартиры держать невозможно.
— Да ведь я… — начал было Берсенев и остановился. — Вам от этого никаких лишних расходов бы не было, — продолжал он. — Здешняя квартира осталась бы, положим, за вами; зато там все очень дешево; можно бы даже так устроиться, чтоб обедать, например, вместе.
Инсаров молчал. Берсеневу стало неловко.
— По крайней мере, навестите меня когда-нибудь, — начал он, погодя немного. — От меня в двух шагах живет семейство, с которым мне очень хочется вас познакомить. Какая там есть чудная девушка, если бы вы знали, Инсаров! Там также живет один мой близкий приятель, человек с большим талантом; я уверен, что вы с ним сойдетесь. (Русский человек любит потчевать — коли нечем иным, так своими знакомыми.) Право, приезжайте. А еще лучше, переселяйтесь к нам, право. Мы бы могли вместе работать, читать… Я, вы знаете, занимаюсь историей, философией. Все это вас интересует, у меня и книг много.
Инсаров встал и прошелся по комнате.
— Позвольте узнать, — спросил он наконец, — сколько вы платите за вашу дачу?
— Сто рублей серебром.
— А сколько в ней всего комнат?
— Пять.
— Стало быть, по расчету, приходилось бы за одну комнату двадцать рублей?
— По расчету… Да помилуйте, она мне совсем не нужна. Просто стоит пустая.
— Может быть; но послушайте, — прибавил Инсаров с решительным и в то же время простодушным движением головы. — Я только в таком случае могу воспользоваться вашим предложением, если вы согласитесь взять с меня деньги по расчету. Двадцать рублей дать я в силах, тем более что, по вашим словам, я буду там делать экономию на всем прочем.
