Он помедлил, ничего не говоря, но и не пытаясь снять ее пальцы. А она смотрела в его глаза, тусклые, словно затянутые льдом.
И лед треснул, исчезая, растворяясь в глубине...
-Да, - нетвердо ответил он, и его глаза снова заблестели, - Да.
-Вот и хорошо, - она обняла его, - Справимся как-нибудь. Только чур снова не падать духом.
Он неловко кивнул и отстранился от нее, не в знак протеста, но потому, что еще не мог смириться со своим новым положением.
-Опусти хитон так, как тогда, на поле, - с небольшой толикой наигранности бодро произнесла она, - Ща я тебя отдеру так, что сам потом себя не узнаешь.
Он неожиданно смутился, опять двинул плечами по привычке.
-Ну ладно...
Она включила воду и повелела ему сесть в ванну.
-Холодно, - пробурчал он.
-Сам верти давай, - она отстранилась, пуская его к крану. Пусть покрутит. Если вспомнить, как он любопытен, то это должно его немного повеселить и отвлечь
Мартин долго, с упоением, настраивал температуру, постепенно оживая и приходя в норму. Ева, не сдержавшись, улыбнулась, прикрывшись рукой. Он иногда так похож на ребенка, для которого любая незнакомая вещь - повод ее поизучать и поиграть.
Довольный Март с интересом посмотрел на нее. Он сунула руку под воду.
-Ять! Март, как ты только терпишь!
-Мм? В самый раз. Знаешь, мне начинает нравится этот... как его.. душ. Я буду тут жить.
-Ага, конечно, из ангела да в водяного, - фыркнула она, намыливая мочалку, - Внимай моим действиям, наглядное пособие будет продемонстрировано один раз. Ты, конечно, все забудешь, но вспоминать станешь сам.
Он посмотрел на мочалку так грозно, словно она была врагом народа.
-И сильно ты будешь меня ей тыка... Аййй!
Она схватила его за руку и начала щедро надраивать, потому что он действительно был на удивление пыльный и грязный. Мартин отстранился от нее всем корпусом, мученически закатил глаза и захрипел:
-Прекратииииии....
-Ничего, будешь снова чистый-шелковистый, - убедила его девушка, - Спокуха. Терпи.
-Мне мыло в глаза попало, щипет, - проворчал он, жмурясь.
-Терпи, ты ж мужик.
-Я не мужик!
-Теперь - мужик!
Она закончила с руками и перешла на шею и плечи. Он, хоть и огрубел чуток внешне, все равно остался светлокожим, худым и высоким. Лопатки, которыми он норовил повести каждые несколько минут по привычке, выпирали из-под кожи, как будто требуя их тоже подраить.
-Капец у тебя кости выпирают, - осторожно проведя пальцами по его ключицам и выступающим позвонкам, сообщила она, - Жиреть будем вместе.
