Когда до земли оставалось уже метра три, отказало второе крыло.
Мартин рухнул вниз, благо до земли оставалось немного... Ева ушиблась лишь слегка, потому что при толчке слетела с его спины, а вот Мартин приложился крепко.
Сев и потирая ушибленное плечо, Ева прошипела:
-Что произошло?
Мартин привстал, отряхнулся, беспокойно осмотрел поникшие крылья.
-Не зна...
Он побледнел и замолк.
-Мартин, - заметила девушка с тревогой, - Ты... ты это... светиться перестаешь...
Он медленно перевел взгляд на себя, не веря глазам, поднес ладони к лицу. Чуть заметное сияние, окутывавшее его всегда, быстро угасало, мерцая, словно у ангела заканчивались батарейки.
-Нет, - испуганно прошептал он, - Не может быть...
Нимб замедлил вращение и, кружась еле-еле, тихо загудел. Потускнев совсем, он остановил вращение и с негромким стуком упал вниз, в траву, откатившись к Еве. Та нагнулась и коснулась его рукой, но едва пальцы нащупали горячий, почти обжигающий металл, как нимб рассыпался, словно пепел, утекая, просачиваясь сквозь пальцы.
А Мартин все менялся...
Пепельные волосы ангела на глазах темнели и становились черными, более короткими. Глаза из серебристых стали темно-карими, а пушистые ресницы словно втянулись в кожу и поредели, потускнели. Сама кожа стала более розовой... более живой.
-Нет, нет! Господи, за что!? - у Мартина подкосились ноги, и он упал на асфальт, - Не надо!
Свечение вокруг него окончательно погасло. Что-то неуловимое стало покидать его, какая-то воздушность, какая-то плавность движений...
Мартин заплакал, прижимая ладони к лицу, отвернувшись от Евы.
А той вдруг стало стыдно, как будто она увидела что-то очень личное, что видеть не должна была. Но что-то мешало ей отвернуться или хотя бы закрыть глаза, какая-та часть ее хотела увидеть, что же будет дальше...
Мартин переставал быть ангелом.
Вздрогнув, он закричал, испуганно, жалобно, ощущая, как в нем происходят странные изменения; резко обхватил себя руками, отняв их от лица, и Ева увидела, что его красивое лицо искажено от ужаса.
-Только не крылья! - умоляюще прошептал он, вцепившись в мягкие серые перья, - Нет!... Нет!...
Пораженная зрелищем Ева ахнула, увидев, как начинают исчезать два дрожащих крыла за его спиной.
Когда все закончилось, он остался лежать на асфальте в позе эмбриона, опустив голову в сплетенные руки, подтянув колени к груди. Его плечи дрожали от беззвучных рыданий; Ева видела, как он до крови вцепился пальцами в свою спину, до последнего надеясь оттянуть момент расставания с крыльями.
