- Даже крыльями не шевельнешь, а спать, запахнув их вокруг себя, неудобно, - продолжал ворчать Мартин. - Слишком... Ох. Я не знаю такого слова. Слишком...
- Душно небось? Ну, воздуха мало.
- Нет. По-другому.
- Жарко?
- А это как?
- Аааа, - нагнулась она к нему. - Как можно объяснить, что такое "жарко"?
Взяла с пола зажигалку (она была курящей), продемонстрировала ему огонек. Он кивнул:
- Ну, огонь, ну и что?
- Попробуй палец поднести, только не тыкай очень близко...
- Ахтвоюжчерезполено! - вскрикнул Мартин, таращась на покрасневший палец. - Это и есть "жарко"?
- Судя по твоему крику, это скорее было "горячо"... "Жарко" это почти то же самое, только не так сильно.
- Да, значит жарко, - Мартин еще несколько раз приближал к огоньку руку и отдергивал. - Ни фига себе...
- Ну ты и идиот...
Она кинула зажигалку на пол и легла обратно в кровать. Мартин, судя по звукам, еще немного пощелкал зажигалкой, экспериментируя, потом отбросил ее и, шурша, непафосно выполз из-под кровати. Не долго думая, свалился к ней в кровать, с интересом натянул на себя одеяло.
- А это зачем?
- Отдай, засранец, - проворчала Ева, отпихивая его в сторону. - Ты что делаешь вообще? Куда лезешь? Это одеяло, для того чтоб холодно не было...
- А холодно это...
- Ох, - вздохнула девушка. - Давай я потом тебе объясню? В холодильник засуну, все сразу ясно станет...
-Давай, - он уставился на нее с таким неподдельным интересом, что она популярно объяснила ему, что такое холодильник и как он выглядит и послала посмотреть, благо родителей не было дома (вчера, когда они были здесь, он беспалевно залетел к ней через открытое окно).
Мартин вернулся через пару минут, ежась и сразу поумнев, что не помешало ему снова залезть к ней - на этот раз греться.
- Слушай, ну ты достал, - воздела руки к небу Ева. - Вообще-то нельзя так просто взять и лезть к девушке в постель!
- Почему?
- По многим причинам. Сейчас первая из них - ты занимаешь много, МНОГО места со своими хлопалками.
Мартин обижено махнул пару раз левым крылом (на правом он лежал) и эпично сбросил одеяло.
- Засранец! - она ударила его подушкой, пытаясь встать, но он опрокинул ее назад и, заворочавшись, прижал правое крыло к себе (его крылья оборачивались вокруг тела, когда закрывались, как у птиц), накрывшись им, а левое распахнул и положил сверху на Еву. Мягкие перья, пахнущие старым чердаком, накрыли ее в аккурат от ног до шеи, как одеяло.
