Вараниев и на сей раз не имел ничего против. На какое-то время воцарилась тишина, которую нарушали треск дров и монотонное кваканье, доносившееся с водоема. Приятная, доброжелательная улыбка застыла на лице ученого. Виктор Валентинович уселся поудобнее. Ганьский последовал его примеру и завалился на левый бок, подперев голову рукой.
— Водочки? — предложил Виктор Валентинович.
Ганьский поддержал. Расценив молчание Боба Ивановича как знак согласия, разлили в три рюмки. Тост был за хороший клев.
«Пора бы и шашлыком заняться», — подумал Вараниев и попросил Шнейдермана поискать небольшие ветки.
— Ну вот, Аполлон Юрьевич, сейчас огонек раздуем, туда-сюда, часа через полтора-два шашлык готов будет. К тому времени проголодаемся. Перекусим — и на вечернюю зорьку. Поймаем чего — еще разок уху сварим, в ночь ею поужинаем.
— По правде сказать, — голос Ганьского звучал несколько растерянно, — я с ночевкой не планировал.
— И мы не планировали, — успокоил Вараниев. — Поужинаем, соберемся и поедем. К утру дома будем, днем отоспимся. А вот скажите мне, пожалуйста, неужели действительно с генами в наше время творят всe что хотят?
— Нет, не все, что хотят, но успехи впечатляют, — поправил ученый.
— А какие, на ваш взгляд, самые интересные?
— Интересные для кого? Для обывателя или для специалиста?
— Для вас. Ну и для меня, — пояснил Вараниев.
Ганьский взял паузу, подыскивая наиболее яркий пример.
— Вне всяких сомнений, на сегодняшний день наиболее впечатляет возможность выращивания органов. Настоящая революция! Вы только представьте себе, какие это открывает возможности для человечества!! «Барышня, закажите новое сердце на завтра…» Ну а замена его — уже, можно сказать, рутинная операция для хорошего кардиохирурга. Простите, что приоритет отдал своему интересу. Для вас… Смею утверждать, что нантская свинья повергла бы вас в шок. Да, пожалуй, она наиболее впечатляющий пример.
— Никогда о ней не слышал, — на выдохе полушепотом признался Вараниев.
— Ничего удивительного, мой друг. Это единственный экземпляр, в силу ряда причин не афишируемый его создателями. Безусловно, журналистам известен сам факт, но тщательно оберегаемая информация пока им недоступна. Поэтому о свинье пока не пишут. Хотя и появилось несколько сенсационных статей в бульварных газетах.
Лицо слушателя напряглось, а Ганьский продолжал:
— Феномен экземпляра состоит в том, что на стадии первого дня внутриутробного развития зародышу поросенка подсадили некоторые гены европейского ежа. В результате вместо обычной щетины выросли длинные, прочные, прямые иголки. Вместе с тем у свиньи потрясающая гибкость туловища, фантастическое чутье на мышей, ночной образ жизни, повадки охотника и полное отсутствие хрюканья. С животным уже проведен ряд научных экспериментов и получены очень интересные результаты.
