Настя продолжила:
Однако самодержицей Екатерина оказалась поистине великой – вот кому кольцо пригодилось «на все сто»! И то: узурпаторша, никоим боком к Романовым, а вот безраздельно царствовала целых 34 года! Подмяв под себя права на престол сына Павла, при котором вроде как мыслилась поначалу всего лишь регентшей. При ней Россия наконец приобрела вид заветной мечты Петра I! Только без тех чудовищных крайностей, позволивших впоследствии историкам называть его «Дракон московский».
Видимо, перстень умел находить полезных для государства людей: Панин, Безбородко, Румянцев, Дашкова… Наконец – блистательные Суворов, граф Рымникский и Потемкин, князь Таврический! Но перстень, среди прочих немыслимых даров – титулов, поместий, бриллиантов, тысяч и тысяч крепостных душ, – достался последнему ее возлюбленному, красавцу Платону Зубову. И почему выдающиеся женщины так часто западают на ничтожества? Скорее всего, Екатерина не понимала всей силы перстня и относила победы на счет своей личной харизмы.
Души в этом нахале не чаяла, хотя был князь Платон просто фитюлькой смазливой. Да еще годился престарелой мессалине разве что во внуки… – Но-но! Ты не очень-то! Мы в родстве с Зубовыми! – Данила гордо расправил плечи и попытался приосаниться, но аэрофлотское кресло этому не способствовало. Настя бросила на него быстрый взгляд, в котором проскользнула интеллигентская жалость образованной гувернантки к кичливому балбесу-барчуку, но от замечания воздержалась и продолжила.
Однако вот что самое интересное. Есть свидетельства, будто бы незадолго до смерти императрица, страдавшая бессонницей, решила пройтись анфиладой дворцовых покоев. У тронного зала она увидела, как из дверей выходит какая-то женщина, неся тяжелый канделябр с зажженными свечами. В ней она узнала себя самое и упала в обморок. Очнувшись, все бормотала: «перстень, перстень…» Представляете: вроде как у призрака на руке не было кольца! Не было также и пальца – кровь потоком лилась прямо на платье… Екатерина сочла это очень дурным предзнаменованием и оказалась права: вскорости ее хватил удар. Перенервничала, пытаясь выдать внучку замуж за шведского принца, который повел себя неадекватно: отказался перейти в православие.
При этих словах Данила замахал руками и полез в свою записную книжку с русскими перлами, откуда выудил фразу: «Меньше нервов, мягче в бедрах». Тут и серьезный Никита прыснул, а Настя просто умерла со смеху и еще пять минут не могла говорить.