Это есть следствие нарушения законов природы, Бога. Сказано в Писании, что жена да убоится мужа своего. Бояться она, конечно, должна не столько мужа, сколько Бога. Женщина должна рожать и воспитывать детей, мужчина – их кормить и решать связанные с этим вопросы, то есть брать на себя ответственность за жизнь семьи. В этом плане его и надо «бояться» – уважать и не мешать. Мужчина должен воспитываться в духе ответственности за продление жизни, рода. Мужчина работает ради женщины, поэта вдохновляет любовь, достижения любого мужчины во много раз ценнее для него, если он может рассказать о них жене, похвастаться и получить одобрение. Это рефлекторная, биологическая реакция, и ее надо развивать, а не подавлять. Наши предки приносили добычу с охоты и получали одобрение жены, нынешняя добыча иная, но одобрение не менее значимо для нас, чем раньше.
На этих отношениях и стоит род человеческий, но если человек забывает суть свою, то начинается его вымирание. Человек возгордился, решил не ждать милостей от природы, а взять ее за горло. Человек решил обойтись без Бога, построить рай на Земле. Результаты этого самомнения пожинаем мы с вами: население продвинутой Европы вымирает, семьи распадаются, появился СПИД, растет число заболеваний, распространяемых половым путем, исчезает простое человеческое счастье – счастье семьи, любви. Нравственность разрушена настолько, что говорить о каком-то ее восстановлении трудно. Презерватив никогда не заменит нравственность, об этом смешно говорить. Вот так и кончается торжество человека, так называемого гуманиста, решившего наукой заменить саму природу, обойтись без Бога.
Как я уже писал, частое повторение условного рефлекса приводит к закреплению изменений электрической активности мозга, что отражает изменение его реактивности.
Под длительным воздействием гуманистической пропаганды мозг европейца достаточно сильно изменился, закрепились новые поведенческие схемы. Культура порождена стремлением европейцев к накопительству материальных ценностей. Привлечение дешевой рабочей силы способствует этому стяжательству. Так проявилось традиционное для европейцев рабство на ином уровне. Уж больно привыкли они скидывать на кого-то грязную работу. Стоя на краю пропасти, они все еще кричат об интернационализме, некоем братстве, общечеловеческих ценностях и толерантности, то бишь терпимости к своим противникам, неумолимо заселяющим, захватывающим их исконную территорию. Европейцы все думают, что если африканца или азиата назвать братом, равноправным и так далее, то они и далее будут с радостью работать на них, но мы видим, что это не так. Свою землю нельзя отдавать, такого бы не допустили ни один зверь и ни один полноценный народ.
