Блюи был явно растерян.
— Нет, серьезно! Каково это — быть женатым? Иметь ребенка и все такое?
Том задумчиво взъерошил волосы, размышляя над ответом и с трудом подыскивая нужные слова.
— На нас вряд ли можно ориентироваться. Семейных пар, которые живут на маяке в полной изоляции, не так много. А если честно, то однозначного ответа я тебе дать не могу: в разные дни по-разному. В браке есть и свои плюсы, и свои минусы. Но в одном можешь не сомневаться — быть мужем намного сложнее, чем быть холостым.
— Мать говорит, что мне еще рано жениться и я сам как несмышленый ребенок.
Том невольно улыбнулся:
— Думаю, она будет говорить то же самое, когда тебе стукнет полтинник. Тут дело вовсе не в разуме, а в чувстве. Доверься тому, что тебе подсказывает сердце, Блюи. — Он помолчал. — Но семейная жизнь отнюдь не простая штука, даже если у тебя хорошая жена. Брак — это долгое плавание, и никогда не знаешь, что тебя ждет впереди. Вступая в брак, ты соглашаешься на все возможные издержки, и пути назад уже не будет.
— Папа, смотри! — В дверях сарая появилась Люси, размахивая плюшевым тигренком, присланным Хильдой. — Он рычит! Слушай! — И она перевернула его, чтобы он зарычал.
Том подхватил ее на руки. Через маленькое окошко было видно, как к ним направляется Ральф.
— Ну ты и везунчик! — сказал Том, щекоча ей шейку.
— Везунчик Люси! — радостно согласилась она.
— А быть отцом? Каково это? — спросил Блюи.
— Сам видишь.
— Нет, я серьезно. Скажи!
Том задумался.
— Это нельзя объяснить, Блюи. Ты не поверишь, с какой легкостью ребенок взламывает всю твою оборону и овладевает душой. И для тебя это полная неожиданность.
— Пусть он порычит, папа! — потребовала Люси. Том ее поцеловал и перевернул игрушку.
— Только не говори никому, ладно? — попросил Блюи и, подумав, добавил: — Хотя все и так знают, что ты не любишь болтать попусту.
С этими словами он повернулся к девочке и тоже шутливо зарычал.
Иногда человеку просто везет. И если короткую соломинку вытягивает другой, не следует винить себя и терзаться сомнениями.
Том прибивал доску, сорванную с курятника ночным ветром. Он полжизни старался бороться с ветрами жизненных невзгод, делая то, что должно.
Вопросы Блюи разбередили старые раны. Но каждый раз, когда Том думал о незнакомке из Партагеза, потерявшей ребенка, перед глазами возникал образ Изабель: она потеряла своих детей и никогда не сможет больше родить. Она понятия не имела о Ханне, когда к острову прибило ялик с Люси, и всего лишь хотела сделать так, как будет лучше для ребенка. И все же! Он понимал, что дело не только в Люси. Изабель испытывала внутреннюю потребность наполнить свою жизнь чем-то, чего Том при всем желании не мог ей дать. Ради того, чтобы быть с ним рядом здесь, она отказалась от всего: от привычного комфорта, любящих родителей, старых друзей. И он снова себе повторял, что не может лишать ее еще и радости материнства.
