— Я давно хотела…
Но договорить мне не удалось.
— Извини, что перебиваю, не хочешь покататься? — посмотрел на меня он.
Я просто растерялась от неожиданности.
— Да, очень! — воскликнула я радостно. — Я хотела попросить и сейчас собиралась именно это сделать.
Эрик улыбнулся. Он положил расчёску, вывел Зорьку из конюшни, а я последовала за ним.
— Сейчас выведу Снежинку для тебя, — сказал парень.
— Нет, — ответила я. — Я же не умею.
— Как, совсем? — удивился Эрик.
— Ну да. Я каталась только когда была маленькая. И то не одна, а под присмотром. Да и катанием это особо и не назвать…
— Всё понятно. Давай тогда помогу.
Парень подошёл сзади и помог мне сесть на лошадь, затем ловко взобрался сам спереди.
— Куда поедем? — спросил он.
— Я не знаю. А куда ты обычно ездишь?
— Да так, по лугам и полю гуляю.
— Отлично, — согласилась я. — Ради меня маршрут менять не стоит.
— Тогда держись крепко, не хочу, чтобы ты упала.
Я подсела вплотную к Эрику и сильно его обняла за грудь. Он был такой горячий и я даже чувствовала, как бьётся его сердце.
Парень скомандовал лошади и, мы поскакали.
Небо уже окрасилось в оранжево-малиновые краски. Солнце садилось за горизонт и подсвечивало мягкие пёристые облака снизу. Они были такие большие и нежные, как громадные зефиры кремовых оттенков. Будто бы не настоящие, настолько сказочно красивые.
Вечер был тёплым, днём не было дождя и я надеялась, что он не пойдёт под конец. Не испортит весь этот пейзаж.
Мы оказались на огромном лугу за деревней, вдали виднелись лес и река. Луг был таким огромным, что нельзя было полностью охватить взглядом. Воздух пропитался запахом скошенной травы и полевыми цветами. А ещё был запах солярки, который исходил от Эрика. Но мне уже было всё равно… Я так к нему привыкла, что даже начала думать, как мне будет его не хватать, когда я уеду из деревни.
Я наблюдала за всей красотой — за верхушками деревьев, плывущих мимо, пролетающими над нами облаками и птицами, подставляющими свою грудь навстречу ветру.
Мне было так спокойно и хорошо…
Зорька скакала, радуясь прогулке, я слышала топот её копыт и сильное фырканье. Громко стрекотали кузнечики.
Я прижалась щекой к спине Эрика и покрепче его обняла.
Так бы и не отпускала совсем. Мне так хотелось сказать, что я чувствую. Наконец выплеснуть все свои эмоции, копившиеся внутри, наружу. Сказать, что сердце, которое я вырезала, имеет значение. И сейчас особенно. Что я всё осознаю, всё понимаю. И я уже чувствовала, мы оба испытываем тоже. Но так хотелось, чтобы Эрик всё-таки мне дал какой-то знак сам. Чтобы я не уехала из деревни, опять увезя с собой большой печальный груз на душе, как в прошлый раз. Это было бы очень больно пережить всё снова.
