Судя по выражению лиц тех, кого он стремился утешить, они не очень-то верили в возвращение доброго старого времени. Однако сам он излучал бесконечный оптимизм. Холодный, самоуверенный тип, подумал Кэнфилд. В центре в золотой рамке красовался наградной лист. Серебряная звезда за доблесть, проявленную при Мез-Аргонне. Судя по этой экспозиции, Алстер
Скарлетт был прирожденным героем, которому крупно повезло: на его век выпала большая война. Тревожило другое – сам факт сей экспозиции. Она была бы более уместна в тихом кабинете отставного генерала, увенчанного полувековой славой, а не здесь, на Пятьдесят четвертой улице, в роскошной гостиной человека, озабоченного исключительно поисками удовольствий.
– Интересное зрелище, не так ли? – Джанет вернулась в гостиную.
– Впечатляющее, если не сказать больше. Да, Алстер Скарлетт – незаурядный человек.
– С этим трудно спорить. А если кто-нибудь и забывал об этом, достаточно было пригласить забывчивого в гостиную.
– Полагаю... Полагаю, эта замечательная экспозиция на тему выигранной войны – не ваша идея? – Он протянул Джанет бокал и заметил, как поспешно она его схватила и как жадно поднесла к губам.
– Естественно, не моя. – Она выпила неразбавленный скотч одним глотком. – Присядьте. Кэнфилд быстро глотнул виски.
– Позвольте повторить? – Он указал на бокал. Она села на один из диванов возле камина, а он направился к бару.
– Никогда не думал, что ваш муж до такой степени подвержен... военному похмелью. – Он кивнул в сторону камина.
– Очень точное определение: похмелье после большого праздника. А вы философ.
– Вот уж не считал себя таковым. Но я не предполагал, что ваш муж принадлежит к такому типу людей. – Он подал ей бокал и остался стоять.
– А вы разве не читали его военных воспоминаний? По-моему, газеты сделали все, чтобы развеять последние сомнения в том, кто именно победил кайзера. – Она выпила.
– О, газетчики! Они напишут что угодно, лишь бы платили. Я никогда не относился к их сообщениям всерьез. Да и ваш муж тоже.
– Вы говорите так, будто были знакомы с моим мужем.
Кэнфилд изобразил удивление и даже отставил поднесенный было ко рту бокал.
– А вы разве не знаете?
– Что?
– Конечно же мы были с ним знакомы. Я знал его достаточно хорошо. Мне казалось, что вам о нашем знакомстве известно. Извините.
Джанет свое удивление скрыла.
– Что вы, незачем извиняться. У Алстера было много знакомых. Возможно, я знаю далеко не всех. Вы что, познакомились с ним в Нью-Йорке? Не помню, чтобы он когда-либо называл ваше имя.
