Два соперника | страница 25
Около пяти часовъ, пара сытыхъ лошадокъ-шведокъ подкатила къ палисаднику дачи колясочку Ивана Артамоныча. Изъ нея вылѣзъ Ивана Артамонычъ. Въ рукахъ онъ держалъ что-то завернутое въ бѣлую бумагу и перевязанное розовой тесьмой.
— Наденька! Женихъ… Поправься. Емельянъ Васильичъ! Пріѣхалъ… Бѣги къ калиткѣ! крикнула Анна Федоровна.
Отецъ, мать и дочь бросились встрѣчать жениха.
X
— Нѣтъ, я положительно вѣрю теперь въ сліяніе душъ, говорила Анна Федоровна, здороваясь съ Иваномъ Артамонычемъ. — Сейчасъ Надя чистила бруснику, вдругъ оставила ее чистить и пошла мыть руки. Я говорю ей: «что ты? Куда?» А она отвѣчаетъ: «Иванъ Артамонычъ ѣдетъ, надо встрѣчать». И только-что вымыла руки, не успѣла даже снять передника, какъ вы подъѣхали. Это называется: Сердце сердцу вѣсть подаетъ. — Именно-съ… Я самъ о Надеждѣ Емельяновнѣ всю дорогу думалъ, отвѣчалъ Иванъ Артамонычъ и, протянувъ Наденькѣ что-то завязанное въ бумагу, сказалъ:- Моей наисладчайшей сладкое…
Наденька взяла завязанное въ бумагу и проговорила: «мерси».
— А ручку поцѣловать можно? спросилъ ее Иванъ Артамонычъ.
— Обѣ вашимъ подаркомъ заняты.
— Я приложусь, не заставляя васъ выпускать изъ рукъ мой подарокъ.
— Ну, прикладывайтесь.
Иванъ Артамонычъ наклонился и чмокнулъ руку Наденьки.
— Коробочку-то попрошу вскрыть сейчасъ-же, сказалъ онъ. — Тамъ сюрпризецъ есть.
Всѣ отправились на балконъ, гдѣ Наденька, развязавъ бумагу, увидала коробку, а вскрывъ эту коробку, вынула оттуда большую розовую атласную бомбоньерку.
— Ахъ, какая прелесть! воскликнула Анна Федоровна.
— Вскрывайте, вскрывайте дальше, продолжалъ Жванъ Артамонычъ.
Наденька приподняла крышку бомбоньерки. Сверху на конфектахъ лежалъ золотой браслетъ и блестѣлъ брилліантами.
— Ахъ, какая прелесть! вскрикнула Наденька.
— Прошу надѣть его на руку и носить на радость.
— Покажи-ка, покажи-ка… протискалась къ дочери мать. — Боже, какъ вы балуете Надюшу, Иванъ Артамонычъ!
— Еще больше буду баловать, только бы Надежда Емельяновна меня искренно полюбила.
— Иванъ Артамонычъ! Вы, я думаю, съ дорожки-то проголодались, а до обѣда еще добрыхъ полчаса, такъ не хотите-ли предварительно выпить водочки и заморить червячка солененькимъ? предложилъ отецъ Наденьки.
— Охотно, охотно, добрѣйшій Емельянъ Васильичъ, отвѣчалъ женихъ.
— Такъ пожалуйте. А ужъ какой я васъ копченой лососиной угощу!..
— Копченую лососину мы потомъ-съ… А прежде я желаю отдать предпочтеніе приготовленіямъ молодой хозяйки. Сейчасъ я слышалъ, что она трудилась и чистила своими прелестными пальчиками бруснику, — вотъ я этой-то брусникой и закусилъ-бы.