– У нас скоро премьера, а у меня никак не получается эта кошелка. Просто беда какая-то. Представляете – у женщины есть все: деньги, муж, дети, а она ходит, как выдра ощипанная. Как же так можно совершенно махнуть на себя рукой! В конце спектакля она, правда, все-таки вспоминает, что она женщина, но только после того как у мужа появляется любовница. В общем, ничего интересного, – махнула она рукой.
Рыбакова снова затянулась сигаретой и стряхнула пепел в хрустальную пиалу.
– Так чем я могу быть вам полезна? – с любезной улыбкой осведомилась она.
– Я из Тарасова. Меня зовут Лариса Котова, – представилась Лариса.
– Ну, как зовут меня, вы знаете, – улыбнулась Рыбакова. – Так чем я могу помочь?
– Понимаете, я журналистка и пишу статью об актрисах, закончивших наше училище и работающих в тарасовских театрах.
Юлия Евгеньевна удивленно подняла брови.
– Но я никогда не делала ни того ни другого, – сказала она. – К тому же в вашем городе, к своему стыду, конечно, я никогда не была. Говорят, что там необыкновенно красиво.
– Если честно, меня интересует личность Анастасии Горецкой, – прервала Лариса витиеватые комплименты ее родному городу. – Вы же были с ней знакомы?
Рыбакова задержала во рту дым, давая таким образом себе время для раздумий. Потом она выпустила его колечками и только после этого ответила:
– Да, я ее знала. И даже очень близко, но это было так давно…
– Но может быть, вы помните, с кем она тогда общалась особенно близко?
– Давайте лучше перейдем на кухню, – предложила хозяйка, – заодно и кофе попьем.
Лариса была не против подобного предложения, и они вскоре переместились на просторную кухню, которая была отделана под дерево.
Рыбакова быстро сварила кофе и разлила его по малюсеньким чашечкам. Чинно отхлебнув один глоток, она начала говорить:
– Это было чудесное время. Мы были молоды, полны оптимизма и радужных надежд. Я и сейчас все это вспоминаю с удовольствием. Настя была очень красива. В ней уживались, по моим понятиям, совершенно несовместимые вещи: она была холодна и высокомерна, но одновременно непосредственна и ужасно наивна. У нее была способность удивляться и радоваться буквально всему. Ей, кстати, сулили большое будущее… Да, у Горецкой было много романов. Каждый раз она влюблялась на всю жизнь, но через месяц, а то и раньше она об этом забывала, и все начиналось сначала. Очень серьезно у нее было только с Антоном Неводовым. Слышали, может быть? Он пишет стихи.
Лариса кивнула. «Да, не только слышала, но и видела, совсем недавно и в очень интересной ситуации», – с ехидцей подумала она.
