На эти деньги осуществляются оборона и распространение торговых сетей по Москве. На эти же деньги производится массовая скупка чиновников и представителей правоохранительных органов. Эти деньги фактически коррумпировали всю московскую власть. Начиная от участковых, которым достаются крохи, кончая высшими чиновниками столицы: они на этих рынках и диаспорах делают гигантские состояния. За счёт этих огромных денег и колоссальных взяток московское чиновничество, по существу, продало в рабство криминальным группировкам своих соотечественников, населения целых московских районов.
Помимо этого, рынки и базы являются местами, где циркулируют наркотики, оружие как холодное, так и огнестрельное. Именно таким циркулирующим оружием и был убит в Бирюлёве русский парень.
Оттуда идёт бытовой криминал. И не только бытовой. На этих базах, в этих тёмных дырах, куда не проникает свет правоохранительных органов, созданы, по-видимому, целые подпольные боевые сети. На этих рынках, скорее всего, гнездятся склады оружия, организованы штабы подпольных военно-криминальных структур. Там же осуществляются проповеди радикальных исламистов. В среде этих агрессивных криминальных мусульманских элементов, скорее всего, читаются проповеди ваххабизма, и, возможно, там уже существуют подпольные мечети радикального исламистского толка.
Таким образом эти базы и рынки превращены в целые укрепрайоны, которые находятся среди рыхлого и во многом беззащитного русского населения Москвы.
Однако эти рыхлость и беззащитность не будут вечными. Данные взрывы, в том числе бирюлёвский, показывают, что русское население радикализуется. Ненависть, возмущение и протесты всё чаще выливаются в народные сходы, бунты, восстания, беспорядки и погромы. И хотя сейчас удаётся локализовать выступления, разогнать сходы, арестовать наиболее яростных бунтарей, так будет длиться не вечно. Потому что в недрах молодого нарастающего гневного московского населения рано или поздно - скорее рано, чем поздно, - будут образовываться структуры, подобные Русскому национальному единству Баркашова. Для этого есть все предпосылки.
У русских националистов, требующих отделения Кавказа и радикальных мер против инородцев, есть свои идеологи, свои интеллектуалы. То есть существует теория этих организаций. Молодые парни, которые прошли такие побоища, приобретают, условно говоря, боевой опыт и готовы создавать организации. И мы будем свидетелями того, как вокруг этих баз, рынков и в Москве в целом будут создаваться русские радикальные националистические организации.
