Флейта бодрости | страница 9

— Проклятое море, — подсказываю…

— Вот, вот. Викинги дали ему хорошую фамилию.

Воронин смеется, но лицо у него желтое, измученное. Полутора штормовых суток Воронин провел на мостике. Он мужественно принял на себя зеленую ярость проклятого моря.

С левого борта — унылые плоские коричневые берега. Гусиная земля. Большой полуостров на западе Новой Земли.

— Сюда летом промышленники ездят в шлюпках бить линных гусей, — объясняет Журавлев.

Он двенадцать раз „ночевал“ на Новой Земле. Он — превосходный, наблюдательный рассказчик. Новоземельский Брем, как зовут его.

На скалах Гусиной земли лежат грязные снега.

— На эти снега у обрывов и выгоняют линных гусей. Ух, — жмурится от приятных воспоминаний Журавлев, — на снегу их хоть руками бей.

Хребты Новой Земли.

Вон остров Базарный, — на нем птичий базар. Свое имя он получил от прилепившихся на его скалах гнезд — тысяч птичьих гнезд. К нему, обгоняя ледокол, несутся сотни птиц нелепого вида. У них белая грудь, черные спины и туловище обрубком. Кайры. Они напоминают аляповато раскрашенные маляром детские „чижики“. Резко вскрикивая, кайры бороздят поверхность моря во всех направлениях. Они летят так низко над морем, что обдают их пеной.

На покрытом ребрами нерп, усеянном пустыми консервными жестянками унылом берегу стоит десяток домов. Белужья губа — столица Холодной Матки, как называли в старину Новую Землю.

Из зданий становища одно только похоже на дом материка. В нем живет островная администрация. Вокруг него в беспорядке приткнулись зимовья колонистов. Срубы зимовий сложены из массивных бревен. Маленькие окна. Низкие двери.

На крышах пристроенных к хижинам амбарчиков, — груды высохших кайр и гагарок. Этим колонисты кормят ездовых собак. На кольях распялены медвежьи и тюленьи шкуры. Между хижинами круглые сутки рыщут вечно голодные ездовые собаки. В Белужьей их около ста пятидесяти. Их голодные вопли вызывают ответный мощный вой собак на „Седове“.

В нескольких километрах от становища — первые отроги занимающих всю центральную часть Новой Земли, покрытых ледниками, хребтов.

…На рейде Белужьей стоял „Русанов“. Он пришел на день раньше нас. В губу его загнали льды. Сначала он должен был зайти на остров Вайгач, но у Колгуева путь преградили ледяные поля.

С подошедшей с „Русанова“ шлюпки по штормтрапу[29] на „Седова“ проворно взобрался рыжеватый, невзрачный человек.

К борту „Седова“ подошла шлюпка.

— Сазонов, — пожал он руку Самойловичу, — зав. базой Госторга.