— В лучшем случае напустили бы полную станцию комаров, — продолжал Лескин. — Перезаразили бы всех лихорадкой. Себя в первую очередь. И не обижайтесь. Привыкните. Тоже при виде открытой двери будете впадать в ужас. Вы столовую искали?
— Нет, — ответил Павлыш. — Обедающих.
— Обедающие в гараже. Обед задерживается. А я вас искал.
Дверь в гараж оказалась совсем рядом.
— Заходите, — сказал Лескин уже мирно. — Сейчас они вернутся.
Гараж был пуст. Вездеход исчез. Лескин прислушался и поспешил к рубильнику у ворот гаража.
— Не пугайтесь, доктор, — сказал он.
Павлыш не знал, чего ему следует пугаться, и на всякий случай отступил к стене.
В расступившихся воротах гаража показался тупой лоб вездехода. Вездеход полз медленно, с достоинством, как лесоруб, возвращающийся домой с добрым бревном. Так же торжественно вездеход пересек гараж и замер, уткнувшись в дальнюю стенку. На буксире он приволок громадную серую тушу, с которой свисали два черных лоскута, каждый с парус фрегата.
На фоне белого прямоугольника ворот прыгали две человеческие фигурки. Они вели себя, как куклы в театре теней, размахивали ручками, суетились. Нечто большое и темное застило на мгновение свет, и тут же затрещали выстрелы. Кто-то поднял рубильник, дверь закрылась и словно отрезала шум и суматоху.
— Все здесь? — спросила Нина. Лицо ее было закрыто чем-то вроде паранджи. Она держала в руках пистолет.
— Все, — ответил Джим, спрыгивая с вездехода. — Я пересчитал.
Татьяна-маленькая подошла к серой туше, поставила на нее ногу.
— Магараджа Хайдерабада и убитый им тигр-людоед. Где фотограф?
— Не паясничай, Татьяна, — сказал Лескин. — Может, он еще живой.
— Ни один тигр не уходил живым от выстрела молодого магараджи, — возразила Татьяна.
Татьяна где-то потеряла пластырь. Весь лоб у нее был в крови. Павлыш заметил это, но в тот же момент ноги поднесли его к чудищу, распластанному на полу. Это был дракон. По крайней мере, другого слова Павлыш не смог подобрать. Голова была не меньше метра в длину, поблескивали желтые зубы, стеклянные глаза угрожающе пучились, а черные паруса оказались крыльями.
Так вот кто виновник бед и несчастий, поверженный и побежденный.
— Вот такая птичка-невеличка, — сказал Джим, подходя к Павлышу. — Не приходилось раньше встречать? Размах крыльев — пятнадцать метров.
— Не дай бог, — сказал Павлыш. — Я не стремлюсь к таким знакомствам.
Рядом с Павлышем стоял невысокий лысеющий человек с полным добрым лицом.
