- Зачем?
- За аспирином "це-це", - проблеяла Ковалева.
- Девушка, - босс обратился к продавцу, - у вас есть аспирин "це-це"?
Ира втянула голову в плечи. Улыбчивая кассирша перевела взгляд с мужчины на рыжее недоразумение.
- Аспирина "це-це" нету. Но есть аспирин "це". Такой подойдет?
Ковалева расцвела.
- Мне два, пожалуйста.
- Ой, вы знаете, он у нас последний остался, - огорчилась продавщица, выкладывая на прилавок настоящую упаковку аспирина.
- Давайте то, что есть.
Большой босс взирал на театральное представление с интересом и все нарастающим недоверием. Кому он не доверял: собственному зрению или находчивой торговке - осталось загадкой.
- Это пробивать отдельным чеком? - девушка за кассовым аппаратом кивнула на стопку еще немереного белья.
- Все вместе, пожалуйста, - и еще один победный взгляд на шефа, - смена белья при гриппе и высокой температуре полагается... по расписанию, доктор сказал, менять...
Шеф кивнул, забрал свою покупку и направился на выход. В дверях остановился, поднял глаза на вывеску и убедился, что аптекой тут и не пахнет. Ага, значит, зрение все-таки в порядке!
- Ира?
Девушка вновь напряглась, боялась повернуться - чего еще шеф хочет? Почему не уходит?
Кассирша выжидающе смотрела на покупательницу. Ковалевой пришлось найти в себе силы и все-таки повернуть голову.
- Да, Виктор Андреевич?
- Ира, а у тебя еще остались те копеечки, что ты мне приносила?
- Нет, Виктор Андреевич, то были последние.
Босс задумчиво склонил голову, медленно повернулся и таки ушел. Напряжение мгновенно спало: обе девушки выдохнули с облегчением.
- Спасибо вам большое, - Ковалева возвращала пачку аспирина. - Это ж надо было так лохонуться.
- Бывает.
Дома стало совсем плохо: поднялась температура, заломило мышцы, голова отказывалась фиксировать сознание на месте и все раскручивала его по спирали. Ира не попадала ключом в замок. Стояла и ковыряла дверь до тех пор, пока она не открылась изнутри.
- Ирра?
- Гриттер, мне плохо, - и съехала по стене.
Обрывками запомнила, как Ире помогли раздеться, уложили в кровать. Мозги отказывались складывать получаемую информацию извне в цельную картину - только лоскутки, вспышки, отдельные кадры. И каждая отдельная монтажная лента заканчивалась одинаково: все предметы становились такими огромными, а Ира превращалась в фарфоровую куколку размером с Дюймовочку, и вещи давили, нависали. А Ковалеву такие "выкрутасы" очень смешили, и девушка проваливалась в сон, улыбаясь.
